_ 13. Смертная казнь
История современных цивилизаций вряд ли знает аналог столь неоднозначного отношения к оценке уголовно-правовых, политических и социально-психологических проблем, какой является смертная казнь. И, не боясь ошибиться, можно говорить о том, что проблема смертной казни вряд ли получит однозначное разрешение в ближайшее время. Это связано с тем, что смертная казнь как вид наказания оценивается не только в рамках юриспруденции, но и уголовной политики, философии, социологии, психологии, а, в конечном итоге, на уровне общественного сознания. Достаточно упомянуть лишь некоторых из вошедших в российскую и мировую элиту не только из юриспруденции, но и культуры; это Бердяев Н.А., Боборукин П.Д., Гернет М.Н., Кистяковский А.Ф., Короленко В.Г., Кропоткин П.А., Набоков В.Д., Пионтковский А.А. (отец), Спасович В.Д., Таганцев Н.С., Толстой Л.Н., Фойницкий И.Я. и др.
В наше время этому вопросу также уделяется достаточно внимания многими известными учеными-правоведами.
Проблема смертной казни изначально рассматривалась с диаметрально противоположных позиций — «за» и «против». Еще до нашей эры данный вопрос дискутировался на уровне развития демократии Древней Греции и ассоциируется с именем Диодота, оспаривавшего эффективность предупредительного воздействия смертной казни с позиций ее устрашающего воздействия.
Общеизвестно отношение к смертной казни в средневековой Европе с ее изощренностью форм и методов исполнения. Тем значимее являются первые попытки поставить под сомнение целесообразность ее применения. И тем более справедливо отдать должное выдающемуся итальянскому гуманисту и просветителю XVIII в. Ч.Беккариа*(65), который в трактате 1764 г. «О преступлениях и наказаниях», выражая требования нарождавшейся буржуазии в борьбе с феодализмом, высказался за отмену смертной казни. Поставив вопросы: «является ли смертная казнь действительно полезной и справедливой в хорошо устроенном правлении» и «что это за право убивать себе подобных, присвоенное людьми»*(66), он обосновывает вывод о том, что в цивилизованном государстве при господстве законов нет необходимости в применении смертной казни. Это особенно важно, поскольку среди известных просветителей XVIII в. было характерно либо позитивное отношение к смертной казни (Вольтер), либо нейтрально-умеренное (Монтескье, Руссо).
Переходя к рассмотрению проблемы смертной казни в истории России, следует сделать одно общее замечание. Истоки ее происхождения в качестве вида наказания можно проследить на примере принципа талиона — воздаяние лицу, совершившему преступное деяние, путем причинения ему вреда, тождественного тому, который он причинил. Кратко это выражается в известной формуле «око за око, зуб за зуб» и обычно связывается с законами вавилонского царя Хаммурапи. И хотя в дальнейшем принцип талиона во многом был вытеснен уплатой пени в пользу потерпевшего, основы отношения к смертной казни как адекватному возмездию за содеянное, очевидны. Наиболее явно это проявляется в обычае кровной мести, дошедшем из глубины веков и сохранившемся в ряде религиозных законов до настоящего времени.
Отношение к смертной казни как виду наказания в Древней Руси хотя во многом и соответствовало общим правовым канонам, отличалось значительным своеобразием. Уголовно-правовая база применения смертной казни была весьма ограниченна и изначально не вписывалась в систему наказаний.
Так, Русская Правда не предусматривала смертной казни, допуская, однако, право кровной мести для строго ограниченного круга родственников потерпевшего. Это являлось своеобразной формой общественной расправы с преступником, имеющей истоки в византийской правовой системе и определявшейся тезисом «кровь за кровь, смерть за смерть». Летописные источники свидетельствуют о казнях за мятежи, преступления против христианской веры, измену.
Процесс централизации российской государственности и укрепления монархической формы правления объективно потребовал определенной законодательной кодификации. Это нашло свое выражение в составленной при правлении великого князя Московского Василия Дмитриевича в 1397 г. уставной Двинской грамоте. Характерно, что в ней, в ст. 5, предусматривалась смертная казнь только за кражу, совершенную в третий раз, а отнюдь не за убийство. Следовательно, можно говорить, что уголовно-правовая доктрина периода феодализма уже основывалась на приоритете защиты права собственности, а не личности, более характерной для развития буржуазных отношений.
В последующем данная концепция получает свое развитие. Следующий значимый уголовно-правовой акт — Псковская судная грамота 1467 г. — распространяет назначение смертной казни еще на четыре категории преступлений. Это воровство в церкви, конокрадство, государственная измена, поджог. Как видно, и здесь во главу угла, наряду с государственными интересами, ставятся отношения собственности.
Начиная с XV в. наблюдается постепенное увеличение сферы применения смертной казни путем расширения круга преступлений, караемых ею*(67).
Так, по Судебнику 1497 г. смертная казнь назначалась за убийство своего господина и «просто» убийство, разбой, повторную кражу, измену, иные государственные преступления, религиозные преступления (например, святотатство), клевету. Еще более широкое использование смертной казни предусматривал принятый при Иване IV, вошедшем в историю как Иван Грозный, Судебник 1550 г. Подводя законодательную базу под проводимую политику укрепления централизованного Российского государства с единой самодержавной властью и закрепощения крестьянства, в Судебнике появляются понятия «лихое дело» и «лихие люди». Из истории правления Ивана IV достаточно хорошо известны результаты столь расширительного толкования преступных деяний и лиц, совершивших преступления. Смертная казнь превратилась в основной вид наказания, сопровождалась пытками и отличалась невиданной до этого изощренностью и публичностью. Еще более широко смертная казнь была распространена Уложением 1649 г., в котором с еще большей очевидностью она являлась основным видом уголовного наказания. По различным оценкам, число преступлений, караемых смертной казнью, составляло от 54 до 60*(68), а по исполнению она подразделялась на два вида: простая и квалифицированная. При простой применялось повешение, а при квалифицированной — сожжение, отсечение головы, четвертование и др. Смертная казнь всегда совершалась публично, за исключением воскресных и праздничных дней. По отношению к беременным женщинам она откладывалась до разрешения от бремени.
По Воинским артикулам Петра I, по подсчетам отечественных юристов, смертная казнь могла применяться в 123 случаях. Вместе с тем область применения смертной казни иногда, исходя из политических и экономических интересов, ограничивалась. Так, Указом 1703 г. повелевалось применять смертную казнь только за убийство, измену и мятеж, в иных случаях применялись телесные наказания (кнут), клеймение и ссылка в каторгу на определенный срок или навечно.
Наиболее существенные изменения отношения к смертной казни начинаются в послепетровскую эпоху во время царствования дочери Петра I Елизаветы. В этот период отменяются смертная казнь и пытка для лиц, не достигших семнадцатилетнего возраста. Указы от 2 августа 1743 г., 25 мая 1753 г., 30 сентября 1754 г. вводят и подтверждают замену «натуральной смертной казни» на политическую — ссылкой «на каторжные работы, предварительно подвергнув: наказанию кнутом с вырыванием ноздрей и постановлением клейма» или без такового*(69). При этом все дела, караемые смертной казнью, передавались в Сенат на рассмотрение императрицы. Таким образом, в данном случае мы видим исторический прообраз знакомых нам понятий «помилование» и «мораторий на применение смертной казни».
В царствование Екатерины II по отношению к общеуголовным преступлениям смертная казнь считалась отмененной. Однако это не касалось так называемых общегосударственных преступлений. Так, в 1775 г. на основании Уложения 1649 г. и Уставов Петра I были жестоко казнены руководители и участники пугачевского восстания, а в 1826 г. по делу участников восстания 14 декабря 1825 г. пятеро основных руководителей были повешены, хотя по приговору Верховного Суда к смерти были приговорены 36 человек.
Предусматривалась смертная казнь и в Своде законов Российской империи, и по Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., и по Уголовному уложению 1903 г.
В Своде законов 1832 г. круг применения смертной казни был четко очерчен. Она назначалась лишь за наиболее тяжкие виды государственных преступлений в качестве исключительной меры и только по приговору Верховного уголовного суда, за карантинные преступления по карантинному Уставу 1832 г. и за воинские преступления по Полевому уголовному уложению. По двум последним категориям преступлений смертная казнь могла быть назначена только по приговору военных судов.
При разработке проекта Уложения о наказаниях 1845 г. предлагалось дополнить этот перечень ответственностью за убийство родителей и повторное после осуждения к каторге совершение убийства, поджога, разбоя, грабежа. Однако это не нашло поддержки, и в окончательном варианте Уложения смертная казнь устанавливалась только за преступления государственные, безотносительно к их подсудности, и карантинные. Смертный приговор в любом случае подлежал представлению на высочайшее усмотрение.
Согласно ст. 2 Уложения смертная казнь находилась на первом месте в системе («лестнице» — по терминологии того времени) главных наказаний*(70). Следовательно, при наличии смягчающих обстоятельств суд мог смягчить наказание на одну, две степени, приговорив к бессрочной каторге или каторге на срок 15-20 лет. Смертная казнь соединялась с лишением всех прав состояния. Однако она не могла быть применена к лицам моложе 21 года и старше 70. Наибольшее применение смертная казнь имела по военно-уголовным законам. По ним уголовная ответственность наступала за умышленное убийство, изнасилование, разбой, грабеж, уничтожение чужого имущества. По этим законам смертная казнь исполнялась путем расстрела, в иных случаях — повешения. В 1881 г. публичность исполнения смертной казни была отменена. Видимый гуманизм российского законодательства о смертной казни реально не всегда соответствовал практике. Даже наиболее прогрессивная судебная реформа 1864 г., установившая всесословные суды и гласность судопроизводства, суд присяжных заседателей и присяжных поверенных (адвокатов), не могла в корне изменить ситуацию. Особенно это было связано с широкой практикой передачи наиболее серьезных преступлений на рассмотрение военных судов, еще более распространившейся после принятия в 1881 г. Положения о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия. Пик применения смертной казни приходится на годы террора после подавления революции 1905 г.
Следующий этап уголовно-правового развития института смертной казни в России начался с Февральской буржуазной революции и являлся еще более неоднозначным по своему подходу к проблеме. Так, 12 марта 1917 г. Временным правительством смертная казнь была упразднена, однако ровно через четыре месяца она была восстановлена на фронте за ряд воинских преступлений, а также за измену, убийство, разбой.
После Октябрьской революции II Всероссийский съезд Советов 26 октября 1917 г. отменил смертную казнь. В этом выразилась принципиальная позиция Советской власти к смертной казни. Однако менее чем через год постановлением СНК РСФСР «О красном терроре» от 5 сентября 1918 г. смертная казнь путем расстрела была восстановлена. Законодательно это было закреплено в Руководящих началах по уголовному праву РСФСР 1919 г.*(71)
В истории развития советского уголовного законодательства смертная казнь всегда занимала специфическое место, не входя формально в систему наказаний. В Уголовных кодексах РСФСР 1922, 1926, 1960 гг.*(72) ей отводилось место исключительной меры наказания, носящей временный характер. Так, в ст. 33 УК РСФСР 1922 г. предусматривалось, что «по делам, находящимся в производстве революционных трибуналов впредь до отмены Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом, в случаях, когда статьями настоящего кодекса определена высшая мера наказания, в качестве таковой применяется расстрел».
Однако нет ничего постояннее временного, 26 мая 1947 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР «Об отмене смертной казни» это наказание было упразднено в мирное время. Однако Указом Президиума Верховного Совета СССР от 12 января 1950 г. «О применении смертной казни к изменникам Родины, шпионам, подрывникам-диверсантам» допускалось применение смертной казни к перечисленным категориям лиц. Указом от 30 апреля 1954 г. Президиум Верховного Совета СССР распространил применение смертной казни и на лиц, совершивших умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах.
УК РСФСР 1960 г., первоначально сократив применение смертной казни по сравнению с УК РСФСР 1926 г., впоследствии пошел по пути ее расширения, предусмотрев возможность смертной казни за особо тяжкие государственные преступления, убийство, изнасилование, бандитизм и другие насильственные преступления, а также за некоторые корыстные преступления. К этому времени число составов преступлений, предусматривающих применение смертной казни, превышало тридцать, сократившись к моменту принятия УК РФ 1996 г. до двадцати четырех.
Небезынтересна динамика вынесенных (не смешивать с приведенными в исполнение) судами приговоров к высшей мере наказания по их пиковым показателям В 1962 г. было осуждено к смертной казни 2159 человек, в 1983 г. — 488 человек*(73). В 1990-е гг. число приговоров к смертной казни значительно сократилось. Так, по официальным данным, в 1992 г. к этому виду наказания было осуждено 159 человек (было казнено в указанном году 18 человек), в 1993 г. осуждено — 157 человек (казнено — 10 человек), в 1994 г. осуждено — 160 человек (казнено — 10 человек), в 1995 г. осуждено — 141 человек (казнено — 40), в 1996 г. осуждено — 153 человека (официальных данных о казненных нет), в 1997 г. осуждено 106 человек (не казнено ни одного, в 1998 г. осуждено 116 человек, в 1999 г. — 19. Правда, официальные данные несколько расходятся с данными, приведенными А.И.Приставкиным — председателем Комиссии по вопросам помилования при Президенте РФ. Так по его сведениям, в 1996 г. было казнено 63 человека. Пик казней в последнее десятилетие приходился на 1995 г., когда, по данным А.И.Приставкина, было казнено 86 человек. Эти данные существенно отличаются от официальных*(74).
В мировом сообществе после Второй мировой войны четко обозначилась наметившаяся к концу XIX в. тенденция отмены смертной казни, как противоречащая Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г. Статья 3 Декларации устанавливает, что «каждый человек имеет право на жизнь:», а в ст. 5 отмечается, что «никто не должен подвергаться пыткам или жестоким, бесчеловечным и унижающим его достоинство обращению и наказанию». В данном контексте смертная казнь однозначно относится к наказаниям жестоким и бесчеловечным. В качестве иллюстрации нелишне упомянуть основные способы приведения в исполнение смертной казни, предусмотренные законодательством стран, входящих в мировое сообщество. Это повешение, расстрел, обезглавливание, забрасывание камнями, применение электричества, газа, усыпляющие инъекции. Только в США штаты, сохранившие смертную казнь, применяют все указанные способы, кроме обезглавливания и забрасывания камнями*(75).
Из последних документов, призывающих государства к отмене смертной казни, можно отметить Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 8 декабря 1977 г. и от 15 декабря 1980 г., а также Второй факультативный протокол к Пакту о гражданских и политических правах, принятый Генеральной Ассамблеей ООН 15 декабря 1989 г., и др. Следуя этим рекомендациям и интересам собственной уголовной политики, более 100 государств мира отменили смертную казнь*(76).
По действующему УК РФ, в отличие от предшествующих, смертная казнь включена в систему наказаний, при этом за ней сохранено значение исключительной меры. Это прямо вытекает из текста Конституции РФ, принятой 12 декабря 1993 г. Согласно ч. 2 ст. 20 Конституции: «Смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей». В данной конституционной норме четко прослеживается, с одной стороны, защита высшей ценности — жизни от преступного посягательства, с другой — предоставление преступнику возможности оценки его действий по достаточно демократической процедуре. Указом Президента РФ от 16 мая 1996 г. «О поэтапном сокращении применения смертной казни в связи с вхождением России в Совет Европы» и Распоряжением Президента РФ от 4 марта 1997 г. «О подписании Протокола N 6 (относительно отмены смертной казни) от 26 апреля 1983 г. к Конвенции о защите прав человека и основных свобод» от 4 ноября 1950 г. МИДу России поручено подписать от имени Российской Федерации указанный Протокол. Минюсту России совместно с заинтересованными органами государственной власти предложено разработать «Комплекс мер по поэтапному решению проблем, связанных с Протоколом N 6″*(77). МИД России Протокол N 6 подписал. Однако ратификации его не состоялось. Мораторий на исполнение смертной казни, якобы, на три года президентские указы и распоряжения не предусматривают.
Как известно, в 9 субъектах РФ действуют суды с участием присяжных заседателей. В связи с этим Конституционный Суд РФ в постановлении от 2 февраля 1999 г. указал, что до введения в действие соответствующего федерального закона, обеспечивающего право обвиняемого на рассмотрение его дела «судом с участием присяжных заседателей, наказание в виде смертной казни назначаться не может независимо от того, рассматривается ли дело судом с участием присяжных заседателей, коллегией в составе трех профессиональных судей или судом в составе судьи и двух народных заседателей»*(78).
Смертная казнь относится к числу основных видов наказания и может быть назначена лишь в случаях, когда она указана в соответствующей статье Особенной части УК РФ. Смертная казнь является самым тяжким наказанием и заключается в лишении осужденного жизни.
УК РФ 1996 г. дает развернутую характеристику этого вида наказания. Часть 1 ст. 59 УК РФ почти дословно воспроизводит положения Конституции РФ, указывая, что «смертная казнь как исключительная мера наказания может быть установлена только за особо тяжкие преступления, посягающие на жизнь». В Особенной части УК РФ таких составов всего пять. Это убийство при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 ст. 105), посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277), посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст. 295), посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317), геноцид (ст. 357). При этом санкции этих статей предусматривают альтернативные наказания в виде лишения свободы на определенный срок либо пожизненно. Кроме того, согласно ч. 3 ст. 59 УК РФ смертная казнь в порядке помилования может быть заменена пожизненным лишением свободы или лишением свободы на срок двадцать пять лет.
Присутствовавшее в уголовном законодательстве и ранее ограничение круга лиц, которым не назначается смертная казнь, устанавливает в ч. 2 ст. 59 УК РФ, что смертная казнь не назначается женщинам, а также лицам, совершившим преступления в возрасте до восемнадцати лет, и мужчинам, достигшим к моменту вынесения приговора шестидесятипятилетнего возраста.
Особо решается и вопрос исчисления и применения срока давности за указанные выше преступления. Согласно п. «г» ч. 1 ст. 78 УК РФ срок давности привлечения к уголовной ответственности составляет 15 лет после совершения особо тяжкого преступления. А ч. 4 ст. 78 УК РФ указывает, что вопрос о применении сроков давности к лицу, совершившему преступление, наказуемое смертной казнью или пожизненным лишением свободы, решается судом. Если суд не сочтет возможным освободить указанное лицо от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности, то смертная казнь и пожизненное лишение свободы не применяются. Согласно ч. 3 ст. 83 УК РФ аналогично решается вопрос освобождения от отбывания наказания в связи с истечением сроков давности обвинительного приговора суда.
Согласно УИК РФ 1996 г. осужденный к смертной казни содержится в одиночной камере в условиях усиленной охраны и изоляции (ч. 1 ст. 184 УИК). Осужденный вправе обратиться с ходатайством о помиловании к Президенту РФ. При отказе осужденного от обращения с ходатайством о помиловании администрация исправительного учреждения составляет специальный акт в присутствии прокурора, который этот акт удостоверяет и направляет в Верховный Суд РФ и в Генеральную прокуратуру РФ для проверки уголовного дела и составления заключения, которое, в свою очередь, представляется Президенту РФ. Исполнение приговора в любом случае приостанавливается до принятия решения Президентом РФ.
УИК РФ устанавливает и другие права осужденного к смертной казни, в том числе право оформить необходимые гражданско-правовые и брачно-семейные отношения, получать требуемую медицинскую и юридическую помощь, получать и отправлять письма без ограничения, иметь ежемесячно одно краткосрочное свидание с близкими родственниками и свидания со священнослужителем.
Впервые в уголовно-исполнительном законодательстве было регламентировано исполнение смертной казни. Согласно ст. 186 УИК смертная казнь исполняется непублично путем расстрела. Не допускается приведение смертной казни в исполнение в отношении нескольких лиц сразу, т.е. в присутствии остальных осужденных к смертной казни.
При исполнении данного вида наказания присутствуют прокурор, представитель учреждения, в котором исполняется смертная казнь, и врач, констатирующий наступление смерти осужденного.
Об исполнении приговора составляется протокол, который подписывается всеми указанными должностными лицами. О приведении приговора в исполнение сообщается суду, вынесшему приговор, и одному из близких родственников осужденного. Тело расстрелянного для захоронения родственникам не выдается и о месте его захоронения им не сообщается.
Подводя итог рассмотрению уголовно-правового института смертной казни, уместно кратко обозначить доводы сторонников и противников смертной казни.
Прежде всего следует поставить вопрос, соответствует ли смертная казнь, хотя и исключительная, но входящая в систему видов наказания, понятию и целям наказания. Из содержания ч. 1 ст. 43 УК РФ следует, что наказание есть мера государственного принуждения, заключающаяся в лишении или ограничении прав и свобод лица, совершившего преступление. В случае применения смертной казни нельзя говорить об ограничении прав и свобод. Остается только лишение их. Но можно ли абсолютное лишение основного естественного права на жизнь, пусть и облеченное в законную форму, оценивать в данном контексте. Убивая, государство присваивает себе не свойственные самой своей сути полномочия. Более того, вольно или невольно, оно оправдывает убийство в общественном сознании, низвергая высшую ценность — жизнь человека — на уровень волевого акта. Запрет посягательства на жизнь не может быть односторонним, только для членов общества. Он должен быть абсолютным, в том числе и для государства. В противном случае подрываются основы общественной морали и нравственности — полная неприкосновенность человеческой жизни.
Часть 2 ст. 43 УК РФ декларирует, что наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений. Отбросив цель исправления, за отсутствием таковой при применении смертной казни, рассмотрим две оставшиеся цели — восстановление социальной справедливости и предупредительную.
Достаточно распространена точка зрения о том, что «смертная казнь на данном историческом этапе развития нашего общества не должна быть исключена из числа уголовных наказаний потому, что она относительно полезна и даже нужна обществу в качестве эквивалента наиболее опасным преступным проявлениям:»*(79) На это представляется уместным ответить мнением известного юриста А.Ф.Кистяковского, высказанным в магистерской диссертации в 1867 г. о том, что «приверженцы смертной казни защищают ее не в принципе, а ради временной ее необходимости и полезности, ради того, что общество еще не доросло до отмены»*(80).
Понимание социальной справедливости является оценочным и может быть диаметрально противоположным у различных групп населения и отдельных лиц. Существуют ли ее общие критерии? Сомнительно. С точки зрения закона справедливым и оправданным будет применение принудительных мер медицинского характера к убийце-маньяку по п. «а», «б» ч. 1 ст. 97 УК РФ. Видимо, риторическим был бы вопрос об оценке такого решения родственниками, близкими жертвы, да и «широкими массами граждан». Крайне опасно, что это порождает правовой нигилизм в его крайнем проявлении — ожесточении и установке на право самосуда (вспомним закон талиона). Доводы же о том, что смерть убийцы не возместит тяжесть потери, в данном случае не воспринимаются.
Рассмотрим превентивную цель смертной казни. Естественно, что частная превенция в данном случае абсолютна. Дискуссии вызывает общепревентивное значение смертной казни. Можно согласиться, что угроза быть казненным оказывает сдерживающее воздействие в ряде случаев. Однако, во-первых, преступник всегда рассчитывает избежать наказания, а, во-вторых, планируя или совершая преступления, караемые смертной казнью, он уже перешел рубеж значимости человеческой жизни, в том числе и для себя. Аналогична позиция других исследователей данной проблемы*(81).
Наиболее значимым аргументом за то, что смертная казнь не оказывает значимого общепревентивного значения, являются объективные данные о том, что в странах, отменивших смертную казнь, социологически значимых изменений в динамике убийств не произошло.
В заключение на вопросы, поставленные Н.С.Таганцевым, «имеет ли государство право отнимать у преступника высшее благо, данное ему Провидением — жизнь», «вызывается ли такое наказание требованиями справедливого воздаяния за учиненное», «может ли государство оправдать или доказать необходимость подобной карательной меры для поддержания и охраны правопорядка*(82), можно привести ответ Ч.Беккариа: «Чем более жестокими становятся наказания, тем более ожесточаются души людей:», а «впечатление производит не столько строгость наказания, сколько его неизбежность»*(83).