5. Если же первоисточник и способ получения материалов «затемнены» и теряются в недрах негласной оперативно-розыскной деятельности полиции, они, как правило, доказательствами не признаются. Неясность по поводу того, как, где, кем и при каких обстоятельствах получен материал, несущий соответствующую информацию, невозможность углубиться в исследование этих вопросов путем производства следственных и судебных действий не только порождают неразрешимые сомнения в достоверности такой информации и тем самым лишают ее доказательственного значения, но и создают почву для подозрений в том, что обвинительные доказательства сфабрикованы полицией.

6. Вместе с тем не следует упускать из виду и такие, безусловно, редкие ситуации, когда для оценки доказательственного значения, относимости и достоверности информации, которую несет определенный предмет или документ, вопрос о том, кем, где, как и при каких обстоятельствах он добыт, безотносителен, лишен смысла и поэтому находится за рамками необходимости как следственного, так и судебного исследования. Так, представленная полицией следователю для приобщения к уголовному делу фотография, на которой отображен факт, имеющий отношение к событию расследуемого преступления (например, встреча взяткодателя и взяткополучателя), сама по себе, независимо от того, кем, где, как и при каких обстоятельствах она сделана, обладает всеми признаками вещественного доказательства. Доказательственную информацию несет и доказательственную ценность имеет само полученное с помощью вошедших в обиход технических средств изображение фрагмента объективной реальности. И только поэтому исследование и проверка достоверности этого вещественного доказательства, в частности экспертным путем (не фотомонтаж ли?), касается исключительно самого фотоизображения, а все обстоятельства, связанные с получением снимка, не нуждаются в уголовно-процессуальном исследовании, они находятся за его рамками.

7. Порядок представления спецслужбами материалов в уголовное дело регламентируется межведомственной Инструкцией от 27 сентября 2013 г. о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд 1.

1 Российская газета. 2013. 13 дек.

8. Суд непосредственных правоотношений с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, иметь не обязан и не вправе: вникать в содержание оперативно-розыскных мероприятий и оценивать их не должен. Между судом и названными органами всегда находится следователь, «фильтрующий» сведения, полученные в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий, с позиций УПК, теории и практики уголовно-процессуального доказывания. Суд рассматривает и оценивает только то, что обладает всеми признаками доказательств, представленных следствием; их оперативно-розыскная «биография» остается за рамками судебного исследования. Верховный Суд РФ пока еще не издал общих разъяснений по этой исключительно важной и сложной проблеме, поэтому судебная практика в этом отношении пестра. Но относительно недавно опубликовано в детальном изложении надзорное Постановление Президиума Верховного Суда РФ по делу Ш., обвинявшегося в приготовлении к совершению насильственных действий сексуального характера в отношении малолетней. В основе всех фактических обстоятельств дела — результаты сложнейшего и успешного оперативно-розыскного эксперимента, в котором роль предназначенного для сексуальной утехи ребенка в возрасте менее 11 лет сыграла офицер полиции 1. На этой публикации можно учиться по самой сложной теме — о соотношении юстиции и негласного сыска.