1. 1. 4. §4. Понятие и структура метода правового регулирования

Предпринятый в предыдущих параграфах данной главы критический анализ высказываний отечественных ученых по проблемам предмета и метода правового регулирования — отнюдь не самоцель, поскольку является необходимым предварительным условием для предпринимаемых научных усилий, связанных с обоснованием авторской концепции предмета и метода правового регулирования.

Фактически дело обстоит таким образом, что с предметом правового регулирования в сущности все ясно: реально существует категория общественных отношений, представляющая собой объективно складывающуюся социально-правовую среду, которая может существовать только в условиях правового регулирования. Системными элементами названной социально-правовой среды выступают группы общественных отношений, регулируемых соответствующими отраслями российского права.

При этом вырисовывается любопытное обстоятельство: не будет ошибкой сказать, что в общих границах социально-правовой среды может складываться в принципе неопределенное множество групп и разновидностей общественных отношений, вызываемых к жизни потребностями общества и, в свою очередь, — необходимость их «отраслевого» регулирования, с учетом заложенных в этих отношениях особенностей. Главное же, на мой взгляд, состоит в том, что не имеет значения, сколько и каких возникло общественных отношений на пространстве социально-правовой среды.

С другой стороны, несомненно и то, что в процессе общественного развития отдельные группы отношений социально-правовой среды прекращают свое существование вообще либо претерпевают значительную трансформацию, что затем отражается определенным образом на структуре социально-правовой среды как едином предмете правового регулирования и, конечно, на сфере отраслевого регулирования.

Иное дело, когда речь заходит о методе правового регулирования. Здесь совершенно невозможно применить логику, по которой строится и функционирует единый предмет правового регулирования и его составляющие элементы. Нельзя например сказать: сколько отраслевых предметов реально существует в структуре единого предмета правового регулирования — столько должно быть и отраслевых методов такого регулирования. Многолетние усилия — в прошлом и сейчас — это доказать, к сожалению, положительных результатов, на мой взгляд, не дали. Несомненно, нужен принципиально иной подход к этой сложной, но чрезвычайно актуальной проблеме.

Суть этого подхода, думается, в признании того объективного факта, что независимо от числа элементов социально-правовой и социально-нравственной среды, т.е. определенных групп общественных отношений, нуждающихся в правовом и неправовом регулировании, существуют всего три первичных способа воздействия на эти отношения со стороны социальных управленческих систем (как государственных, так и негосударственных), а именно: дозволение, предписание и запрет.

Важно при этом подчеркнуть, что как таковые эти способы воздействия на поведение людей, т.е. как социальные регуляторы, возникли задолго до наделения их юридическим содержанием, превратившим их в правовые способы воздействия, охватывающие теперь (в отличие от действующих неправовых запретов, предписаний и дозволений) ту часть общественных отношений, которая входит в социально-правовую среду.

Правомерен вопрос: каким же образом эти всего три способа правового регулирования могут эффективно воздействовать на все значительное разнообразие связей в социально-правовой среде? Прежде чем попытаться дать пока только общий ответ, — контрвопрос: а как с этими тремя способами обходится такой социальный регулятор, как система норм нравственности, в арсенале которого, в принципе, те же -дозволение, предписание и запрет?

Думается, в общем плане ответ может быть таков: все дело в большом наборе вариантов каждого из названных способов в определении многочисленных нюансов дозволений, предписаний, запретов, которые, пожалуй, по своей палитре оттенков и нюансов не уступают разнообразию регулируемых общественных отношений сферы социально-правовой среды.

Высказанные соображения — это, так сказать, уровень 2001 г. Однако основы предлагаемой концепции единого предмета и метода правового регулирования формировались значительно раньше, в 60-70-х годах и, думается, есть смысл показать кратко процесс рождения авторских нетрадиционных представлений об этом юридическом феномене.

Как уже отмечалось, исследование теоретических проблем метода правового регулирования невозможно без использования методологии системного анализа.

Во-первых, воздействие, осуществляемое людьми в социальной области, в том числе и при помощи правовых средств, всегда направлено на определенные и разнообразные общественные связи. В конечном счете эти связи образуют целостность, которая представляет собой социально-правовую среду, обладающую системными свойствами.

Во-вторых, воздействие на отношения социально-правовой среды осуществляется различными социальными управленческими системами, например, входящими в государственный аппарат. Следовательно, есть основания считать, что, говоря в общем плане, субъект воздействия также обладает системными свойствами.

В-третьих, само воздействие на отношения социально-правовой среды — это не разрозненные, изолированные друг от друга акции, а сложный процесс, в ходе которого используются взаимообусловленные и взаимосвязанные средства, также образующие систему. Более того, каждый из компонентов этой системы, например, комплекс правовых средств воздействия, в свою очередь представляет собой систему связанных друг с другом, хотя и варьирующих в конкретном отношении, элементов.

В-четвертых, условием эффективной реализации всех способов воздействия на отношения социально-правовой среды является наличие урегулированного правом соответствующего порядка, определенной процедуры, с помощью которой только и могут быть реализованы названные три способа воздействия — дозволение, предписание и запрет.

Если раньше мной была высказана мысль о существовании своеобразной «системной триады», включающей в себя систему объекта воздействия, систему субъекта воздействия и систему способов воздействия²⁴⁵, то теперь есть основания для того, чтобы включить и четвертый элемент процессуального характера, превращающий эту «триаду» в своеобразный «квартет», а именно: систему процедур реализации способов правового воздействия на социально-правовую среду.

Обратимся к характеристике важнейших вопросов, связанных с понятием и структурой метода правового регулирования.

Среди средств воздействия на поведение людей в обществе право, несомненно, является одним из наиболее действенных. Общепризнанные свойства права (нормативность, формальная определенность, принудительность и т.д.) таковы, что они главным образом приспособлены для обеспечения необходимой организованности в общественных отношениях, внесения в них урегулированности и порядка²⁴⁶.

Государство при помощи права не только формулирует и закрепляет правила поведения, но и обеспечивает их реализацию. Осуществление установленных государством правовых норм достигается не иначе, как при помощи юридических средств, тесно друг с другом связанных и обладающих системными свойствами.

Поэтому правовой метод есть совокупность юридических приемов, средств, способов воздействия социальных управленческих систем на социально-правовую среду в целом и на составляющие ее элементы.

Приведенная формулировка известным образом согласуется с теми, которые высказывались различными авторами на страницах юридической литературы. Так, по мнению Л.С.Явича, метод — это совокупность юридических средств воздействия, которые применяет государство при правовом регулировании общественных отношений²⁴⁷.

«Под методом правового регулирования, — пишет А.М.Васильев, — понимают способ воздействия государства на те или иные общественные отношения, применяемые им приемы для установления взаимосвязи сторон»²⁴⁸.

Высказывание А.М.Васильева может служить иллюстрацией одностороннего подхода к характеристике метода правового регулирования, ибо автор ограничивает действие метода правового регулирования лишь задачей «установления взаимосвязи сторон».

Однако, как уже отмечалось, с помощью того же юридического метода, закрепленного в запрещающих правовых нормах различной отраслевой принадлежности, преследуется иная задача, — чтобы в предусмотренных ситуациях правовые связи между сторонами не возникали.

Своеобразное определение метода правового регулирования предложил В.З.Янчук: «Метод правового регулирования — способ, прием, средство воздействия, с помощью которых устанавливаются и реализуются правомочия объектов права и правоотношения, способ выяснения характера отношений между ними»²⁴⁹. Определение вызывает два замечания. Во-первых, в нем допущена редакционная погрешность: вместо объекта, нужно читать субъекта. Во-вторых, методу правового регулирования вовсе не свойственна функция выяснения характера отношений между субъектами.

По общему правилу, в существующих определениях метода верно отмечается, что он используется государством и представляет собой совокупность способов воздействия на поведение людей. Однако выводы, которые делаются из этих определений, оказываются в известной мере односторонними, не учитывающими ряда важных факторов. Так, игнорируется тот первостепенной значимости факт, что метод правового регулирования предназначен прежде всего для воздействия на социально-правовую среду, которая составляет единый предмет правового регулирования. При этом, как представляется, не учитывается системный характер единого предмета правового регулирования, который складывается на основе взаимодействия различных составляющих его элементов, каждый из которых обладает известной спецификой и, следовательно, нуждается в применении к нему определенных средств правового регулирования.

С моей точки зрения, метод правового регулирования обладает следующими характерными чертами:

1. Особенность метода правового регулирования заключается прежде всего в том, что составляющая его система средств воздействия используется преимущественно и главным образом государством, входящими в его аппарат социальными управленческими системами. Следовательно, применение метода правового регулирования — прерогатива прежде всего государственно-властных органов.

При этом, однако, следует учитывать по крайней мере два обстоятельства, которые определенным образом оттеняют названную особенность метода правового регулирования.

Во-первых, правовые средства воздействия на поведение людей используют также общественные объединения, хотя и делают это в несравненно меньших масштабах, нежели органы государства.

Во-вторых, социальные управленческие системы, относящиеся к органам государственной власти, используют метод правового регулирования не изолированно, а наряду с иными, неправовыми средствами воздействия на поведение людей.

2. Особенность метода правового регулирования проявляется также в его непосредственной обусловленности единым предметом правового регулирования, который выступает в качестве социально-правовой среды, т.е. системы взаимодействующих между собой элементов. Эта определяющая роль социально-правовой среды как единого предмета правового регулирования по отношению к методу воздействия на нее со стороны социальных управленческих систем выступает в двух аспектах.

Сущность статических и динамических элементов социально-правовой среды предопределяет прежде всего характер тех способов воздействия на них, которые оказываются наиболее эффективными. Как известно, непосредственному и целенаправленному воздействию с помощью правовых средств подвергаются лишь те элементы социальной среды, в надлежащем развитии которых прямо заинтересованы общество и государство.

Применительно к статическим элементам социальной среды, например, статусу всех разновидностей субъектов, с помощью правового метода решается важная задача установления и постоянного поддержания на должном уровне основ их правового положения. Если закрепление правового статуса субъектов достигается обычно с помощью материальных правовых норм, то поддержание этого статуса составляет уже задачу метода правового регулирования посредством сознательного использования социальными управленческими системами тех средств, которые в своей совокупности его образуют.

В этой связи не представляется возможным согласиться с той трактовкой понятия метода правового регулирования, которая дается в литературе. Так, по мнению С.С.Алексеева, метод правового регулирования включает в себя следующие основные элементы: а) характер общего юридического положения субъектов (т.е. правоспособности, правового статуса) — находятся ли субъекты в состоянии власти и подчинения, или занимают равные, юридически однопорядковые позиции, или связаны «трудовым режимом» и т.д.; б) характер оснований возникновения, изменения и прекращения правоотношений (т.е. юридических фактов) — возникают ли, в частности, правоотношения на основе административных актов или договоров и т.д.; в) характер способов формирования содержания прав и обязанностей субъектов — определяется ли оно непосредственно нормами права, или административными актами, или соглашением субъектов и т.п.; г) характер юридических мер воздействия (т.е. санкций), способов, оснований и процедуры применения санкций.

Наиболее устойчивым и определяющим, с точки зрения автора, является общее юридическое положение субъектов, в котором концентрируются все особенности метода правового регулирования в целом. Указанный элемент может быть с максимальной эффективностью использован при решении практических вопросов разграничения норм права по отраслям²⁵⁰.

Итак, главным в методе правового регулирования, его определяющим элементом оказывается характер общего юридического положения субъектов, их правовой статус. Но ведь известно, что статус устанавливается и регулируется, как это признает сам С.С.Алексеев, правовыми нормами, которые по своим регулирующим свойствам подразделяются всего на три вида — управомочивающие, обязывающие и запретительные. Если же учесть, что все отрасли права состоят только из трех названных разновидностей регулятивных норм, то как тогда можно обнаружить многообразие вариантов закрепления правового статуса во всех отраслях права? Ответа на этот ключевой вопрос нет. Поэтому не здесь ли коренятся те, пока непреодолимые трудности на пути конструирования своего метода для каждой отрасли.

Далее. Если говорить в целом, то формула, предложенная С.С.Алексеевым и получившая весьма широкое распространение в работах представителей различных отраслей отечественной юридической науки, охватывает фактически лишь два элемента социально-правовой среды, нуждающиеся в правовом регулировании, т.е. иначе говоря, две составные части предмета правового регулирования, а именно: статус субъектов права, а также связи, принимающие форму правовых отношений. Это выражено достаточно отчетливо во всех частях приведенной формулировки. Взять, к примеру, первый пункт. Ведь понятие «состояние власти и подчинения» может быть применено главным образом не к субъектам права, а к субъектам правоотношений, ибо вне отношений как конкретных связей, оно, собственно говоря, имеет лишь абстрактную значимость. Можно ли названную составную часть метода правового регулирования в данной интерпретации применить, скажем, к такому необходимому, объективно существующему предмету правового регулирования, как «поведение вне правоотношений»? Думается, нельзя, даже при том условии, если учитывать совершенно очевидный факт проявления в каждой норме права начала государственного властвования.

При анализе высказанных в литературе суждений о методе правового регулирования, обращает на себя внимание следующее обстоятельство. Полностью разделяю важное положение С.С.Алексеева о четырех уровнях структуры права, что уже отмечалось при характеристике предмета правового регулирования²⁵¹. Поэтому можно сказать, что каждый уровень этой системы — норма права, институт, отрасль, право в целом имеет свой предмет правового регулирования. Но когда речь идет о методе, то он почти «единогласно» признается свойственным лишь одному уровню структуры — только отрасли права.

В связи с этим возникает ряд вопросов принципиального характера. Во-первых, можно ли считать, что в целостной системе, какой, несомненно, является право, юридическим своеобразием, т.е. своим собственным методом правового регулирования обладает только элемент одного уровня — отрасль права? Видимо, так считать нет достаточных оснований, ибо упомянутое юридическое своеобразие является внутрисистемным, не выходящим за пределы права в целом. Служебным же назначением такого своеобразия является основание для дифференциации отраслей права.

Но если мы сравним систему норм права, например, с системой норм нравственности, то рельефно проявится своеобразие системы норм права, которая специфическим образом действует применительно к определенным группам общественных отношений социально-правовой среды. Отрицать своеобразие двух видов социальных норм -права и нравственности — нет никаких оснований, так как в противном случае придется игнорировать общепризнанное объективное основание деления социальных норм, действующих в нашем обществе.

Однако, в свою очередь, логически неизбежной становится необходимость согласиться с наличием этого своеобразия не иначе как посредством признания метода, присущего всей системе права как целостному социальному явлению, важнейшему инструменту регулирования многообразных процессов общественного развития. Следовательно, является весьма резонной постановка вопроса о существовании единого метода правового регулирования, имманентного высшему уровню структуры права — системе права в целом.

Во-вторых, правомерна ли постановка вопроса о наличии своего метода правового регулирования у того или иного института? Насколько известно, никто из ученых-юристов не говорил о методе правового регулирования на уровне института. Что же касается предмета правового института, то в существующих определениях этого уровня системы права о его наличии речь идет преимущественно в позитивном плане, хотя это звучит в определенной мере косвенно.

Как известно, под правовыми институтами понимаются «группы правовых норм, регулирующих какие-либо однородные общественные отношения, связанные между собой в качестве обособленной группы»²⁵².

С.С.Алексеев считает, что «правовой институт — это законодательно обособленный комплекс юридических норм, обеспечивающий цельное регулирование данной разновидности отношений или ее стороны»²⁵³.

Стало быть, правовой институт имеет свой предмет регулирования, присущий только ему и представляющий собой группу однородных общественных отношений. Спрашивается, каким методом в отношении своей подведомственной группы отношений «пользуется» правовой институт: своим, отличающимся какой-то спецификой, определяемой предметом, или же «довольствуется» методом той отрасли права, в составе которой он располагается? Прямого ответа на этот вопрос в литературе нет однако, обнаруживаются любопытные косвенные данные.

Видимо, принято считать, что правовой институт своего собственного метода не имеет. Во всяком случае это не упоминается при характеристике его особенностей. С.С.Алексеев указывает, например, на три признака, свойственных правовому институту:

а) однородность фактического содержания, заключающаяся в регулировании строго определенной разновидности общественных отношений;

б) юридическое единство (комплексность) норм как главный признак, свидетельствующий о том, что нормы, образующие институт, выступают как единый комплекс, цельная система, точнее, относительно обособленный «блок», «агрегат» в совокупности с другими институтами, составляющими нормативный механизм отрасли;

в) законодательная обособленность²⁵⁴.

Как видим, о методе не упоминается, и можно сделать вывод, что институт, как таковой, своего метода регулирования не имеет.

Вместе с тем, справедливо указывая на существование в пограничных областях правового регулирования смешанных институтов, С.С.Алексеев рассматривает их как такие институты данной отрасли, которые включают некоторые элементы иного метода правового регулирования. В целом юридическое содержание смешанного института однородно, потому он входит в определенную отрасль права. Но в его содержание проникли элементы метода, свойственные другой отрасли права²⁵⁵.

Что значит «некоторые элементы» иного метода могут проникать в смешанный институт? Ведь если метод как таковой есть совокупность всех ранее названных элементов, то может ли какой-либо из них, изъятый из системы «своего» метода, достаточно ясно его представлять, будучи, так сказать, в «одиночестве». Думается, что отдельно взятый элемент того или иного метода не способен не только отразить его специфику, но и вообще его представлять, ибо часть, естественно, не может включить в себя все свойства целого, которое она представляет. Иными словами, системная часть не обладает интегративными качествами той системы, которую она образует лишь во взаимодействии с другими частями этого целого.

Из всего сказанного напрашивается вывод о том, что «чистые» институты данной отрасли права своего специфического метода не имеют и используют метод своей отрасли, и лишь пограничные институты обладают некоторыми особенностями нескольких методов правового регулирования «подведомственных» отношений.

И еще одно соображение. Как известно, правовые институты одной и той же отрасли права регулируют отношения, подчас заметно отличающиеся друг от друга. Взять, к примеру, два института административного права — институт государственной службы и институт административной ответственности. Ясно, что регулируемые этими институтами отношения настолько различны по своему содержанию и удельному весу элементов их предметов, а следовательно, и по способам воздействия на них, что они вряд ли смогут «уместиться» в пределах главного элемента метода правового регулирования — общего юридического положения субъектов. Достаточно сказать, что для института административной ответственности характерно преобладающее значение запретительных норм, воздействующий на такой элемент его предмета регулирования, как «поведение вне правоотношений».

В-третьих, существует между тем еще один уровень структуры права — юридическая норма. Можно ли ставить вопрос о существовании метода правового регулирования на этом, самом низком уровне структуры права? Думается, что такая постановка вопроса не только правомерна, но и объективно необходима, ибо здесь, на уровне правовых норм, юридический метод как раз и получает свое фактическое закрепление.

Самое примечательное состоит в том, что именно данный уровень структуры права обладает, если можно так сказать, всеобщей универсальностью, которая именно отсюда распространяется затем на всю систему права в целом, ибо на фундаменте этого уровня строится вся система права. Следовательно, особенности метода правового регулирования необходимо искать не на уровне отрасли, не на уровне правового института, а на самом низшем уровне правовой системы, т.е. там, где метод правового регулирования реально получает свое закрепление. Вот почему имеются все основания рассматривать метод правового регулирования не как признак, присущий исключительно отрасли, т.е. одному уровню структуры, а как свойство всей системы права в целом.

3. Характерная черта метода правового регулирования заключается в наличии своеобразной, с общесоциальной точки зрения, его материально-юридической основы в виде заранее установленных или санкционированных государством общих правил поведения людей — норм, составляющих целостную систему, которая непосредственно охватывает регулятивным воздействием всю сферу социально-правовой среды.

«Конкретные методы правового регулирования, считает

В.М.Горшенев, — получают свое выражение в нормах социалистического права. Государство, фиксируя в норме права определенный вариант поведения участника урегулированного общественного отношения, одновременно предусматривает, какое состояние воли должно быть избрано для организации взаимоотношений сторон и достижения результата правового регулирования… Представление о методе, заключенном в норме, можно получить только при анализе всех структурных частей нормы права и специфики субъектного состава, поведение которого норма должна урегулировать. Указание на используемый государством метод регулирования содержится не во всех структурных частях нормы, а только в диспозиции и санкции»²⁵⁶.

В.М.Горшенев правильно отмечает, что методы правового регулирования, будучи отражены в нормах, являются «достоянием самого права, а не регулируемых правом общественных отношений»²⁵⁷. Вместе с тем автор допускает известную непоследовательность, связывая особенности правового метода с субъектным составом отношений, которые он призван регулировать, Специфика метода обусловлена только характером норм, в известном смысле представляющих собой абстрактную модель поведения, ибо имманентный праву формализованный характер его норм, как правило, не связан с учетом личностных качеств потенциальных субъектов отношений, подлежащих правовому регулированию.

Кроме того, В.М.Горшенев не учитывает ситуации, когда действие метода правового регулирования строится таким образом, чтобы оно не порождало правоотношений. Следовательно, действие метода правового регулирования оказывается более широким, охватывающим все разновидности системных элементов социально-правовой среды, проявляющейся как единый предмет правового регулирования. Вот почему нельзя согласиться с мнением В.М.Горшенева, который ограничивает действие метода правового регулирования лишь задачей воздействия на соответствующие общественные отношения между определенными субъектами.

4. Характерная особенность метода правового регулирования состоит в том, что он выступает в качестве важнейшего средства организованного воздействия социальных управленческих систем на внешнюю и внутреннюю среду.

Как уже отмечалось, одно из свойств социальной управленческой системы заключается в сознательном выборе наиболее целесообразных средств функционирования с целью организованного воздействия на различные стороны процесса общественного развития. Для социальных управленческих систем, образующих системы государственно-властного аппарата, таким средством является метод правового регулирования. Названная черта метода правового регулирования обусловлена прежде всего самим характером социально-правовой среды, выступающей в качестве единого предмета правового регулирования, все элементы которого могут существовать и надлежащим образом развиваться лишь при условии определения не только целей и задач общественного развития, но и основных путей и средств их реализации.

В свете всего вышесказанного становится ясно, что если определяющее значение предмета обусловливает юридический характер средств воздействия на предмет в целом и составляющие его элементы, а, следовательно, правовую природу метода, то системная структура предмета правового регулирования с такой же неизбежностью предопределяет соответственно и системную структуру самого метода правового регулирования.

Поэтому метод правового регулирования не может быть ничем иным, кроме как системным явлением. Объясняется это тем, что эффективно регулировать систему социальных связей и явлений, входящих в единый или отраслевой предмет, можно только тогда, когда все способы и средства, составляющие содержание метода регулирования, выступают не разрозненно, не в изоляции друг от друга, а в самом тесном взаимодействии, иначе говоря, во взаимообеспечении.

Таким образом, организованное государственно-властное воздействие, осуществляемое посредством метода правового регулирования, может иметь место лишь на основании использования системных свойств последнего. Логика рассуждений, вытекающая из анализа объективного положения вещей, здесь такова.

Во-первых, субъекты, использующие для своих целей метод правового регулирования, обладают ясно выраженными системными свойствами: в своей совокупности они составляют социальные управленческие системы, относящиеся к аппарату государственной власти. По-видимому, системный характер субъектов, применяющих метод правового регулирования, не может вызвать сомнений.

Во-вторых, то, к чему социальные управленческие системы применяют метод правового регулирования, т.е. социальные связи и явления, складывающиеся в социально-правовой среде и образующие единый предмет правового регулирования, также выступают в качестве системы. Элементами этой системы, как уже отмечалось, являются составные части различной степени сложности, тесно взаимодействующие между собой — статусы различных субъектов права, связи между субъектами, принимающие под воздействием права форму материальных и процессуальных правоотношений, и, наконец, такое поведение субъектов права, которое предусмотрено правовыми нормами, но не должно вызывать правоотношений.

В конечном счете следует сказать, что метод правового регулирования проявляется при помощи трех основных, первичных способов воздействия на поведение людей, тесно взаимодействующих между собой и закрепленных в правовых нормах. Одна разновидность правовых норм (здесь и далее безотносительно к их отраслевой принадлежности) определяет границы и содержание возможного поведения субъектов права и субъектов правоотношения. Диспозиция этих норм содержит различные, весьма разнообразные модификации дозволения.

Другая группа норм закрепляет, предписывает должное поведение субъектов, от которого они, при наступлении предусмотренных нормой ситуаций, уклоняться не вправе. Диспозиции этих норм содержат предписания, заключающие в себе многочисленные нюансы.

Третья разновидность правовых норм воздействует на поведение людей посредством многообразных по своим оттенкам запрещений определенных деяний (действий и бездействия). В диспозициях этих норм содержится, так сказать, «многоликий» запрет, являющийся (как и дозволения, и предписание) первоначальным компонентом метода правового регулирования²⁵⁸.

Помимо названных, некоторые авторы предлагают выделить еще одну разновидность норм поощрительные. Так, по мнению

А.П.Коренева, «поощрение — это сформулированное в норме указание на публичное признание заслуг, на меры награждения, которые применяются к органу, служащему или гражданину за успехи, достигнутые в выполнении правовых обязанностей или общественного долга. Основанием для применения поощрения служат сформулированные в диспозиции нормы права поощрительные действия, конкретные успехи, достижения»²⁵⁹.

Полагаю, однако, что А.П.Коренев не прав, указывая на существование в поощрительных нормах публичного признания заслуг, ибо такое признание находит свое отражение не в норме, а в индивидуальном правовом акте, реализующем данную норму. Ведь если стать на эту точку зрения, то нужно будет признать, что в запретительных нормах заранее, неперсонифицированно содержится публичное осуждение существующих субъектов. Вряд ли это правильно.

Поощрительные нормы, думается, не могут быть отнесены к первичным регулятивным разновидностям правовых норм. В этом плане правы те, кто поощрительные нормы рассматривают в качестве особой разновидности управомочивающих норм, смысл которых состоит прежде всего в защите субъективных прав граждан на материальное или моральное поощрение в установленных законом случаях²⁶⁰.

Итак, метод правового регулирования выражается в трех первоначальных способах воздействия на поведение субъектов права и субъектов правоотношений. Здесь, на мой взгляд, заложено самое существенное свойство рассматриваемого метода. Оно заключается в том, что метод правового регулирования как системное явление соединяет в органическое целое все три названных способа одновременно. Более того, метод правового регулирования может существовать только как объединение всех трех компонентов — дозволения, предписания и запрета, т.е. как система, основанная на взаимодействии, взаимообеспечении этих компонентов. Ни дозволение, ни предписание, ни запрет не могут существовать изолированно один от другого. Поэтому, когда мы говорим, что метод правового регулирования проявляется посредством юридических дозволений, предписаний и запретов, то имеем в виду их совокупное проявление с преобладанием какого-то одного элемента, эффективное воздействие которого известным образом обеспечивается наличием двух других.

Дозволение, предписание и запрет всегда выступают как внутренние составные части единого метода правового регулирования. Условно говоря, они могут быть представлены в виде неких осей координат, по которым развертывается правовое воздействие на соответствующие системные элементы единого предмета правового регулирования.

Тот факт, что метод правового регулирования может существовать только в виде системы из трех взаимосвязанных способов воздействия, объясняется, по меньшей мере, двумя существенными обстоятельствами.

Во-первых, как уже упоминалось, юридический метод определяется единым предметом правового регулирования, который характеризуется ясно выраженными системными свойствами. Это означает, что организованное, целенаправленное воздействие на внутренние составные части единого предмета правового регулирования невозможно без комплексного использования всех трех способов такого воздействия, составляющих содержание метода правового регулирования. Именно системность метода не только обеспечивает организованный характер его действия, но, что самое главное, делает метод правового регулирования универсальным, способным одновременно, хотя и по-разному, воздействовать на все существенные стороны складывающихся в социально-правовой среде связей и явлений.

Одновременное использование дозволения, предписания и запрета в различных предусмотренных законом ситуациях, когда один из компонентов выполняет роль непосредственно воздействующего фактора, а два других обеспечивают, в соответствующих случаях «подстраховывают», это воздействие, является, на мой взгляд, совершенно необходимым условием эффективности правового метода. Значит, правовой метод, с учетом различной роли его компонентов, одновременно оказывает непосредственное и потенциальное регулирование различных аспектов социальных связей и явлений, соответственно их конкретным особенностям и потребностям. К этому следует добавить, что возникающие в социально-правовой среде связи и явления никогда не выступают в изолированном виде, который бы вызвал необходимость в таком же изолированном способе воздействия. Напротив, эти многообразные и многочисленные связи и явления социально-правовой среды, имеющие комплексный характер, определяют необходимость соответствующего использования всего арсенала метода правового регулирования.

Во-вторых, одновременное существование и действие дозволения, предписания и запрета как составных частей метода правового регулирования обусловлено характером его «материальной» основы, которой, как известно, являются определенные группы правовых норм, закрепляющих соответствующие компоненты юридического метода. А существующая между этими нормами теснейшая связь в конечном счете и объединяет их в систему права.

Это, в свою очередь, означает, что действие права фактически проявляется в возможности одновременной реализации всех закрепленных в нем способов воздействия. Общая принципиальная схема такова: если один из субъектов права или правоотношения обладает предоставленным ему законом правомочием (дозволение), то реализация этого правомочия в предусмотренных ситуациях обеспечивается обязанностью другого субъекта правоотношения предпринять соответствующие действия (предписание). В свою очередь, невыполнение субъектом возложенной на него обязанности, которая вытекает из правомочия контрагента, влечет за собой действие запрета, реализуемого в виде того или иного вида юридической ответственности.

Примеры подобного рода взаимодействия составных элементов метода можно было бы продолжить. Так, действующее уголовное законодательство предусматривает ситуации, когда нарушение запрета, выраженное в соответствующей норме уголовного закона, приводит в действие не только предписание (обязанность компетентных субъектов привлечь нарушителя к ответственности), но и дозволение, выраженное в правомочии гражданина на необходимую оборону, разумеется, с соблюдением установленных законом требований и условий.

Таким образом, закрепление в системе права всех трех способов юридического воздействия на поведение людей обеспечивает совершенно необходимую универсальность механизма правового регулирования, в котором его компоненты взаимно обеспечивают один другого, что придает системный характер самому методу правового регулирования.

Общий вывод из сказанного, — метод правового регулирования, обусловленный единым предметом правового регулирования, может существовать и выполнять свою социальную функцию только как система, складывающаяся из трех первоначальных способов воздействия -дозволения, предписания и запрета.