1. 1. 5. §5. Основные типы правового регулирования

Дозволение, предписание и запрет, выступая как системные элементы единого метода правового регулирования, естественно и неизбежно взаимодействуют между собой. Причем это взаимодействие имеет своей основной целью обеспечить надлежащую эффективность того элемента из названной группы, который в данной конкретной ситуации выполняет роль прямого регулятора соответствующих социальных связей и явлений. При оптимальном варианте, образно говоря, «срабатывает» тот элемент, который непосредственно воздействует, а два других сохраняют свою значимость лишь в потенциальном виде. Так, например, субъект счел необходимым реализовать предоставленное ему законом правомочие. Как правило, это правомочие осуществляется беспрепятственно, что означает такое же беспрепятственное осуществление дозволения, поскольку в данной ситуации другой, т.е. обязанный субъект правоотношения, четко выполнил положенные ему действия. В этом случае другие два элемента единого метода — предписание и запрет — не проявляются, хотя они и присутствуют в качестве факторов, потенциально подстраховывающих дозволение.

Однако не исключены и такие ситуации, когда реализация дозволения испытывает затруднения, скажем, из-за ненадлежащего выполнения другой стороной своих обязанностей. В этом случае, надо полагать, предписание, а также запрет играют уже не потенциальную роль, а обнаруживают заложенную в них способность к прямому воздействию. Аналогичным образом обстоит дело и с двумя другими элементами единого метода правового регулирования.

Следовательно, вполне логично предположить, что соотношение между тремя элементами единого метода правового регулирования характеризуется известной подвижностью, разнообразием, в полном соответствии с особенностями той группы социальных связей и явлений, которые подвергаются юридическому воздействию со стороны тех или других социальных управленческих систем. Можно поэтому сказать, что пропорции между дозволением, предписанием и запретом неодинаковы и в различных конкретных ситуациях, и прежде всего применительно к предметам регулирования отраслей права.

Поэтому каждая отрасль права, будучи элементом системы российского права в целом и находясь в сфере действия единого метода правового регулирования, нуждается в специфическом соотношении всех трех его составных частей, т.е. таком соотношении, которое бы с максимальной эффективностью и приспособленностью могло воздействовать на элементы ее предмета и наилучшим образом отвечать потребностям названных элементов. При этом следует отметить, что эта сложная проблема ставится в общем плане, исходя из необходимости выявления наиболее существенных свойств, магистральных направлений действия единого метода правового регулирования. Как это нередко случается в сфере социально-правовой среды, вполне возможны определенные частные отклонения от общего правила. Но эти исключения, скорее, подтверждают правило, нежели его отрицают.

С моей точки зрения, в зависимости от особенностей соотношения дозволения, предписания и запрета имеются основания различать три варианта проявления единого метода правового регулирования, иначе говоря три типа правового регулирования соответствующих связей и явлений, складывающихся в социально-правовой среде. В этом плане каждый тип правового регулирования представляет собой такой вариант единого метода правового регулирования, в котором один из его элементов выступает в качестве преобладающего, т.е. прямого регулятора, а два других, как отмечалось, выполняют функцию его обеспечения. Во всяком случае, тип правового регулирования характеризуется доминирующей ролью одного элемента во взаимодействии с двумя другими.

Первый тип правового регулирования специфичен относительным преобладанием такого способа воздействия на поведение людей, как дозволение, по сравнению с содержащимися в этом типе предписанием и запретом. Второму типу свойственно преобладание предписания в соотношении с дозволением и запретом. В третьем типе доминирует запрет во взаимоотношениях с дозволением и предписанием.

Можно сказать, что в общем плане будет справедливым следующее положение. Если обратиться к оценке удельного веса того или иного типа в решении задач целенаправленного воздействия на поведение людей в обществе, то мы обнаружим известные различия между названными типами правового регулирования в объеме и широте сферы их реализации, что вполне соответствует роли и социальной значимости управомочивающих, обязывающих и запрещающих норм российского права.

Так, например, запрет как способ юридического воздействия на поведение людей имеет в целом сравнительно меньшую распространенность, поскольку применяется лишь к таким относительно немногим (по сравнению с другими вариантами положительного поведения) вариантам, которые противоречат интересам общества. Эта особенность уже известным образом заложена в запрещающей норме российского права, которая, как известно, представляет собой меру должного поведения, выраженного в пассивной форме. Что же касается дозволения и предписания, то эти способы имеют значительно более широкую сферу, охватывая многочисленные и разнообразные связи и явления, имеющие различную отраслевую принадлежность.

При этом не вызывает сомнений, что процессы общественного развития порождают необходимость соответствующего изменения удельного веса, например, дозволений и предписаний в их соотношении. Особенно наглядно за последнее десятилетие это произошло с дозволением и предписанием в экономической сфере. Еще сравнительно недавно, в период существования государственной собственности на средства производства, основным, а пожалуй, даже единственным методом управления была директива, предписание, находящиеся на вооружении существовавшей тогда административно-командной системы управления экономикой. Другой способ правового регулирования -дозволение в хозяйственной сфере, если и просматривался, то кое-где лишь в качестве исключения.

Закрепление Конституцией Российской Федерации 1993 г. частной собственности наряду с государственной, муниципальной и другими формами повлекло за собой коренное изменение удельного веса дозволений и предписаний в регулировании общественных отношений экономической сферы. Теперь заметен приоритет дозволений, хотя, разумеется, это не означает устранения предписаний из арсенала правового регулирования отношений в экономической сфере. Достаточно напомнить, например, установленную государством обязательность регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

Аналогичная тенденция изменения удельного веса дозволений и предписаний проявляется также и в социально-культурной сфере, где возникло и функционирует все возрастающее число учреждений негосударственного характера, регулирование деятельности которых требует уже иных пропорций в соотношении дозволения и предписания как элементов единого метода правого регулирования.

Первый тип правового регулирования с преобладающей ролью дозволения в «триаде» способов воздействия охватывает в сущности несколько больших групп социальных связей и явлений, которые входят в предметы регулирования ряда отраслей материального права -гражданского, трудового, семейного и некоторых других. Это тип регулирования возможно рассматривать как гражданско-правовой. Наименование данного типа правового регулирования, будучи до некоторой степени условным, тем не менее отражает главное в его социальной роли, которая проявляется в преимущественном закреплении доминирующего элемента — дозволения нормами материального гражданского права, хотя в известной мере его особенности закреплены и другими материальными отраслями российского права.

Второй тип правового регулирования, характеризующийся преобладанием предписания, также распространяется на различные связи и явления социально-правовой среды, находящиеся в сфере действия нескольких материальных отраслей российского права — административного, финансового, трудового, земельного и др. Этот тип в принципе выступает как административно-правовой, что обусловлено его связью прежде всего с материальным административным правом, которое в основном закрепляет доминирующий элемент единого метода правового регулирования, хотя в этом закреплении участвуют и другие отрасли материального права.

Третий тип правового регулирования отличается от двух ранее названных преобладанием такого способа воздействия на поведение людей, как запрет. Этот тип регулирования применяется к тем разновидностям социальных связей и явлений, которые закрепляются нормами материального уголовного права. Поэтому он проявляется как уголовно-правовой тип. При этом следует отметить, что этот тип правового регулирования «обслуживает» наряду с материальным уголовным правом потребности и уголовно-исполнительного права.

Уголовно-правовой тип регулирования характеризуется, если можно так сказать, высокой степенью избирательности, ибо применяется только к деяниям, точно предусмотренным материальным уголовным законом. В связи с этим уголовный запрет представляется как весьма специфический способ воздействия, отличающийся, в частности, более существенным преобладанием по сравнению с «присутствующими» в этом типе правового регулирования дозволениями и предписаниями, а также своей социальной остротой, поскольку он применяется к таким деяниям, которые закон рассматривает как наиболее опасные для общества.

Конечно, запреты закрепляются соответствующими нормами в гражданско-правовом и административно-правовом типах регулирования. И надо сказать, что в названных типах запреты, хотя, разумеется, в иных формах, играют несколько более значительную роль, имеют сравнительно больший удельный вес, нежели дозволение и предписание в уголовно-правовом типе регулирования. Запреты в названных других типах выполняют ту же роль, что и запрет в уголовно-правовом типе: они препятствуют совершению неправомерных действий и в основном успешно «срабатывают» применительно к социальным связям своей «подведомственности». Однако нельзя не признать, что этому известным образом помогает потенциальное существование уголовного запрета, который начинает действовать, когда запреты гражданско-правового и административно-правового типов регулирования «исчерпывают» свои возможности в соответствующих ситуациях.

В своей практической реализации все три типа правового регулирования очень тесно связаны друг с другом, поскольку они выступают как конкретные проявления единого метода правового регулирования. Фактически это взаимодействие проявляется в различных формах, среди которых главной, по моему мнению, является взаимообеспечение. Подобно тому как внутренние составные части того или иного типа известным образом «подстраховывают» каждый элемент, действующий в рамках соответствующего типа, так и каждый тип в целом взаимодействует с остальными, используя заложенные в нем свойства для обеспечения наиболее эффективного регулятивного воздействия. Это значит, что системные свойства единого метода правового регулирования обнаруживают себя на различных уровнях воздействия. Система единого метода в целом образуется воздействием трех типов правового регулирования; система типа правового регулирования обусловлена тесными связями и взаимодействием составляющих его первичных элементов — дозволения, предписания и запрета.

Исходя из этого не представляется возможным разделить высказанные в литературе суждения, критическая оценка которых уже была дана на страницах данной монографии, о том, что каждой отрасли советского, а теперь российского права присущ свой особый, специфический метод правового регулирования. Полагаю, что метод правового регулирования имеет многоотраслевой характер, ибо соответствующие его элементы, различное соотношение которых образует соответствующий тип регулирования, фактически находят свое закрепление в трех разновидностях юридических норм, из систем которых складываются все отрасли права. Нет сомнения, что дозволения, предписания и запреты играют неравнозначную роль в той или иной группе социальных связей и явлений, входящих в предмет соответствующей отрасли материального права. Но именно это обстоятельство является как раз материальной основой существования корреспондирующего типа правового регулирования.

Далее. Взять, к примеру, такой элемент предмета отраслевого регулирования, как фактические связи между субъектами, принимающие под воздействием материальных правовых норм форму правоотношения. Вряд ли можно утверждать, что правоотношения всегда имеют только строго отраслевой характер, хотя во многих случаях это действительно так. Но нельзя не согласиться и с тем, что отношения, возникающие в сфере действия одной материальной отрасли, по ряду причин попадают в другую сферу, их развитие может порождать отношения уже другой отраслевой принадлежности. Более того, вполне возможны и реальны ситуации, когда отношения между субъектами складываются в сфере действия одновременно двух и более материальных отраслей, например, гражданского и административного, скажем, отношения по регистрации предприятия, независимо от формы собственности, лицензирование определенных видов деятельности и т.д.

Таким образом, метод правового регулирования отличается высокой универсальностью, которая проявляется во взаимодействии всех трех типов правового регулирования, каждый из которых при наступлении соответствующих условий выполняет функцию обеспечения двух других типов. Это первое проявление универсальности единого метода правового регулирования.

В плане общей характеристики гражданско-правового, административно-правового и уголовно-правового типов регулирования следует отметить, что, во-первых, каждый тип, независимо от его наименования, т.е. от преобладающего в нем способа воздействия на поведение людей, обязательно включает в себя три составные части — дозволение, предписание и запрет, а, во-вторых, каждый из этих типов регулирования предполагает неодинаковое соотношение, так сказать, «подвижную пропорцию» дозволения, предписания и запрета в воздействии на предметы материальных отраслей «своей» подведомственности, однако, при непременном условии, чтобы способ, давший имя этому типу, был соответственно преобладающим.

Вот эта самая «пропорция» элементов в том или ином типе правового регулирования представляет собой второе выражение универсальности единого метода правового регулирования, проявляющееся уже на уровне соответствующего типа, в отличие от первого проявления, которое характеризует универсальность метода в целом.

Вопрос о том, в силу каких причин, а также в какой именно «подвижной пропорции» та или иная группа социальных связей и явлений, входящих в единый предмет правового регулирования, требует отмеченного соотношения, в литературе практически не разработан, да и вообще не пользуется вниманием. Между тем, несомненно, это один из кардинальных вопросов общей теории права, нуждающийся в специальных исследованиях.

Несколько соображений на этот счет. С моей точки зрения, различное сочетание дозволения, предписания и запрета обусловлено прежде всего характером социальных связей и явлений, регулируемых соответствующей отраслью российского права. Это — основополагающий материальный фактор, соответствующий объективным свойствам регулируемого предмета. При этом речь идет не только о статике предмета правового регулирования, но и о его динамике, заключающейся в непрерывном развитии и, следовательно, постоянном изменении соответствующих потребностей в каждый данный период времени. Следовательно, научно обоснованный выбор оптимального сочетания дозволений, предписаний и запретов подчинен задаче не только достаточно эффективного регулирования, так сказать, сущего, но и учета по крайней мере ближайших перспектив развития элементов данного предмета правового регулирования. Поэтому конструирование оптимальной структуры каждого типа правового регулирования и, следовательно, единого метода правового регулирования в целом является совершенно необходимым условием обеспечения должной эффективности юридического воздействия на все элементы социально-правовой среды.

Наряду с предметом правового регулирования определенное значение имеют и другие факторы, например, воля и государственный интерес. Важно при этом отметить детерминированность этих категорий объективными обстоятельствами. Выбор того или иного способа воздействия на поведение индивидуальных и коллективных субъектов права, на деятельность различных систем органов государственной власти, их внутренних подразделений не может осуществляться лишь по усмотрению законодателя только на том основании, что он счел его в данный момент наилучшим.

В свое время П.С.Элькинд отмечала, что выбор определенного метода, способа, порядка регулирования уголовно-процессуальных отношений зависит главным образом от субъективной воли законодателя, учитывающего при этом задачи уголовного судопроизводства, а также многообразие объективных свойств уголовно-процессуального регулирования. «Избирая такой, а не иной метод уголовно-процессуального регулирования, законодатель рассматривает его как единственно возможный, разумный, целесообразный и эффективный применительно к задачам уголовного судопроизводства и специфике уголовно-процессуальных отношений»²⁶¹.

Конечно, если законодатель избирает соответствующий способ воздействия, то, естественно, он расценивает его как единственно возможный, разумный, целесообразный и т.д. Хотя, надо отметить, из числа законодателей так могут думать составившие большинство, позволившее принять такой вариант.

Нет необходимости доказывать, насколько сложны, многообразны и весьма подвижны социальные связи явления, образующие единый предмет правового регулирования. Как правило, в социально-правовой среде создаются ситуации, которые ставят соответствующую управленческую систему перед разного рода альтернативами, несколькими вариантами возможных решений, из которых эта система должна выбрать оптимальное. Однако известно также, что далеко не всегда имеются гарантии выбора оптимального варианта. Может быть избран не лучший вариант, и это тоже реальность.

Таким образом, проблема оптимального соотношения элементов юридического метода в каждом типе правового регулирования — это проблема постоянного обеспечения должной эффективности правового воздействия на все составные части социально-правовой среды — единого предмета правового регулирования.

В решении этой проблемы существенная роль, несомненно, принадлежит отечественной правовой науке, которая, надо признать с сожалением, этими проблемами, насколько можно судить по литературе, вообще не занимается, хотя некоторые «подвижки» в этом отношении просматриваются достаточно определенно. Примером могут служить активизировавшиеся за последнее время исследования в области административного процесса, — одного из трех видов процессуального обеспечения единого метода правового регулирования, в частности его административно-правового типа регулирования. В предыдущих разделах настоящей монографии об этом говорилось.

Третьим выражением универсальности единого метода правового регулирования является тот факт, что составляющие его элементы -дозволение, предписание и запрет обладают способностью выступать в различных формах сообразно тем конкретным связям, которые нуждаются в соответствующем воздействии. Следовательно, речь идет о таком весьма важном свойстве метода правового регулирования, которое заключается в многозначности проявления каждого его элемента.

«Предписание, дозволение и запрет, — справедливо отмечал А.Б.Пешков, — отнюдь не представляют собой неких шаблонов, стандартов, механически применяющихся в различных ситуациях. Реальная жизнь не терпит трафаретов, однозначных способов регулирования. Вполне естественно поэтому, что право при воздействии на поведение людей пользуется самыми различными способами, приемами, соответственно сложившимися ситуациями, что характеризует высокую степень гибкости административно-правового метода»²⁶².

Дозволение, предписание и запрет как элементы единого метода правового регулирования, несомненно, соединяют в себе широкую гамму свойств, что дает возможность разумно применять их в самых разнообразных ситуациях и выбирать то из имеющихся свойств, которое способно оказать наиболее эффективное воздействие. Можно сказать, что ограниченность числа самих способов воздействия, которых всего три, как говорится, с лихвой восполняется бесчисленным множеством оттенков, в них заложенных.

Здесь значение имеют многие обстоятельства: и характер данного вида связей социально-правовой среды, и то, каким субъектом применяются или используются эти способы, и каким субъектом и в какой правовой норме этот способ закреплен и т.д.

В этом плане представляются весьма плодотворными усилия А.М.Нечаевой, которая, пожалуй, первой из ученых-юристов, занимающихся соответствующими отраслями, отошла от традиционного подхода к проблеме отраслевого метода и предложила иную трактовку этого понятия.

По ее мнению, предметом регулирования семейного права являются «подвластные семейному законодательству семейные отношения, участники которых являются носителями (субъектами) определенных прав и обязанностей».

Что же касается метода семейного права, то в интерпретации А.М.Нечаевой он выглядит следующим образом. Автор различает несколько способов регулирования семейных правоотношений. К их числу прежде всего относятся наиболее существенные — предоставление любому участнику этих отношений возможности действовать определенным образом. Одновременно субъект права является носителем соответствующей обязанности. К числу наиболее действенных и распространенных способов регулирования семейных отношений относятся также содержащиеся в семейном законодательстве запреты и дозволения. При этом различаются: прямой запрет, косвенный, самостоятельный, сочетающийся с обязанностями; прямые и косвенные запреты, в свою очередь, подразделяются на безусловные и имеющие исключения.

Характерно, что, по мнению автора главенствующая роль принадлежит дозволениям, которые могут быть прямыми и косвенными. К прямым относятся предписания, где разрешение выражено открыто.

«Разнообразие средств и способов воздействия на отношения, связанные с заключением брака, образованием семьи, — подчеркивает А.М.Нечаева, — свидетельствует о тесной взаимосвязи столь непохожих правовых предписаний, имеющих разные конкретные цели. Мало того, каждое из них нередко тесно переплетается с другими: дозволение с запретом, запрет с обязанностями, разъяснениями и т.п.»²⁶³

Это, с моей точки зрения, многообещающий подход к проблеме метода правового регулирования, причем весьма перспективный, ничего общего не имеющий, прямо скажем, с унылой констатацией наличия у каждой отрасли российского права «своего предмета и своего метода правового регулирования».

В порядке постановки вопроса, нуждающегося в обстоятельном исследовании, целесообразно предложить некие основы классификации элементов единого метода правового регулирования. Думается, что основания для такой классификации могут быть следующие.

1. По органам, устанавливающим дозволения, предписания и запреты посредством принятия соответствующих нормативных правовых актов:

а) дозволения, предписания и запреты, устанавливаемые на федеральном уровне Государственной Думой Российской Федерации, Президентом Российской Федерации, Правительством Российской Федерации, федеральными министерствами и иными федеральными органами исполнительной власти.

Реальное воплощение элементы единого метода правового регулирования находят в Конституции Российской Федерации, федеральных конституционных законах, например, от 14 октября 1995 г. «О референдуме Российской Федерации», от 19 сентября 1997 г. «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», от 30 мая 2001 г. «О чрезвычайном положении», Федеральный закон от 31 июля 1995 г. «Об основах государственной службы Российской Федерации», от 9 января 1996 г. «О защите прав потребителей», от 15 августа 1996 г. «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию», Указ Президента Российской Федерации от 13 марта 1997 г. «Об основном документе, удостоверяющем личность гражданина Российской Федерации на территории Российской Федерации» и многие другие акты;

б) дозволения, предписания и запреты, устанавливаемые органами государственной власти субъектов Российской Федерации в порядке реализации полномочий, предоставленных ст. 72 Конституции Российской Федерации. Границы их правотворчества в этом плане установлены ст. 72 Конституции Российской Федерации, закрепившей предметы совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, а также законодательством субъектов Федерации. При этом необходимо отметить положение ст. 76 Конституции Российской Федерации, определяющей общие принципы соотношения актов Российской Федерации и субъектов Российской Федерации.

2. Дозволения, предписания и запреты подразделяются по органам, их применяющим. По общему правилу, функции установления каких-либо элементов единого метода правового регулирования посредством их нормативного закрепления и функции их применения не совпадают в одном и том же органе. Сказанное относится в первую очередь к императивным элементам единого метода правового регулирования — предписанию и запрету. Например, установление мер уголовной ответственности составляет прерогативу Государственной Думы, а применение мер уголовного наказания — органов судебной власти. Аналогичная картина наблюдается и в сфере государственного управления, где действуют запреты в виде мер административной ответственности. Однако здесь есть отличие: административное законодательство, следовательно, и в области административной ответственности входит в предмет совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, что порождает потребность в соответствующем их согласовании.

3. Основанием выделения определенных разновидностей дозволений, предписаний и запретов служит пространственный признак, который определенным образом связан с предыдущими основаниями. Как известно, в одних случаях элементы единого метода правового регулирования распространяются на всю территорию Российской Федерации, другие действуют на территории субъекта Российской Федерации. Здесь также актуальной является задача обеспечения соответствия элементов метода, действующих на территории субъекта Российской Федерации, аналогичным элементам, действующим на всей территории России в соответствии с требованиями ст. 76 Конституции Российской Федерации.

4. Дозволения, предписания и запреты различаются по действию во времени. Можно сказать, что в большинстве случаев эти элементы действуют без указания сроков действия, по крайней мере, до тех пор, пока нормы, их установившие, не будут официально отменены. Вместе с тем в определенных ситуациях действие названных элементов единого метода правового регулирования ограничено определенными сроками. Так, например, в соответствии со ст. 9 Федерального конституционного закона от 30 мая 2001 г. «О чрезвычайном положении» меры ограничений, применяемые в местностях, где объявлено чрезвычайное положение, действуют на всей территории Российской Федерации не свыше 30 суток, а на отдельных территориях — не свыше 60 суток.

5. Дозволения, предписания и запреты различаются также по субъектам, которым они адресованы. Это могут быть органы государственной власти, предприятия, учреждения, организации независимо от форм собственности, общественные объединения и их органы, должностные лица, государственные и муниципальные служащие, а также граждане Российской Федерации, иностранные граждане и лица без гражданства.

Понятно, что особенности различных категорий субъектов российского права предопределяют и свойства адресованных им элементов единого метода правового регулирования.

6. Характер дозволений, предписаний и запретов известным образом зависит от того, на какую разновидность социально-правовой среды направлено их регулирующее воздействие. Как уже отмечалось, единый метод правового регулирования является действенным социальным инструментом, используемым социальными управленческими системами для воздействия на среду. В этом плане следует различать две разновидности среды по отношению к социальным управленческим системам, ее регулирующим: внешнюю и внутреннюю. Внешняя среда — это социальные связи и явления, располагающиеся за пределами данной социальной управленческой системы. Внутренняя — — это социальные связи и явления, складывающиеся уже в пределах аппарата этой системы, например, отношения между государственными служащими того или иного органа исполнительной власти. Отношения внешней и внутренней среды не одинаковы по своему характеру, а также иным параметрам, вследствие чего требуют дифференцированного и вместе с тем специализированного их регулирования.

7. Основанием классификации элементов единого метода правового регулирования может служить и такой признак, как степень определенности дозволений, предписаний и запретов. Причем, если запрет в этом плане характеризуется, как правило, известной тенденцией к установлению наиболее возможной определенности, то дозволениям и предписаниям присуща большая или меньшая степень альтернативности. Так, анализируя дозволения административно-правового типа регулирования, А.Б.Пешков справедливо отмечал, что по степени альтернативности в выборе субъектом вариантов поведения данный элемент подразделяется на: а) дозволения, которые закрепляют единственный вариант поведения; б) дозволения, которые предусматривают возможность выбора из нескольких вариантов (альтернативные дозволения)²⁶⁴.

8. Весьма многочисленные разновидности проявления элементов единого метода правового регулировании порождает такой признак, как содержание регулируемых отношений. Это можно показать на примере административно-правового регулирования многочисленных и разнообразных отношений в экономической, социально-культурной, административно-политической и в межотраслевой сферах. Любая из названных сфер, в свою очередь, складывается из большого числа отраслей государственного управления, каждая из которых имеет присущие ей особенности, которые диктуют избрание соответствующего варианта регулирования.

9. Поскольку каждый элемент единого метода правового регулирования заключает в себе определенную юридическую информацию, то вполне логично предположить существование разнообразных способов выражения этой информации, прежде всего в конклюдентной форме. В этом плане дозволения, предписания и запреты могут быть выражены не только письменно и устно, но также при помощи различных официально установленных знаков, световых и звуковых сигналов, жестов официальных лиц и т.д. Например, система знаков, выражающих дозволения, предписания и запреты, широко применяется при регулировании движения пешеходов, автомобильного, железнодорожного, морского, речного, воздушного транспорта.

Таким образом, названные важнейшие основания деления дозволений, предписаний и запретов достаточно ясно свидетельствуют о тех широких регулятивных возможностях, которые в них заложены и которые, в сущности, почти не изучены. Многообразные модификации всех трех элементов единого метода правового регулирования есть убедительный показатель его гибкости и универсальности, что делает данный метод одним из самых эффективных способов организованного государственно-властного воздействия на процессы общественного развития.