1. 1. 6. § 6. Единый метод правового регулирования и процессуальные формы его реализации

Метод правового регулирования как способ воздействия социальных управленческих систем на внешнюю и внутреннюю среду находит свое закрепление в соответствующих нормах российского права, посредством которых формируются правила, содержащие различного рода дозволения, предписания и запреты. Совершенно очевидно, что любая норма права должна быть определенным образом реализована, т.е. иначе говоря, она должны выполнить свою социальную роль регулятора тех или иных социальных связей и явлений, которые складываются в социально-правовой среде. Без такой «нагрузки» правовая норма оказывается беспредметной.

Обратимся к рассмотрению некоторых проблем, связанных с юридическим порядком осуществления материальных норм российского права.

Как известно, любая действующая норма материального права независимо от ее отраслевой принадлежности одновременно содержит в себе необходимость и возможность своей реализации. Необходимость реализации правовой нормы обусловлена прежде всего и главным образом ее юридическим характером, проявляющимся в том, что материальная правовая норма имеет своей целью установление такого общего правила в социально-правовой среде, в поддержании и обеспечении которого непосредственно заинтересованы общество и государство. Нет и не может быть норм, существование которых можно было бы рассматривать как самоцель, ибо осуществление всей системы названных норм есть в конечном счете активное воздействие российского права на процессы общественного развития.

Однако для реализации правовой нормы одной содержащейся в ней необходимости недостаточно. Эта норма должна содержать и реальные возможности ее практического претворения в жизнь. Поэтому необходимо, чтобы каждая правовая норма, во-первых, была принята надлежащим органом государственной власти Российской Федерации и субъекта Российской Федерации; во-вторых, в строгом соответствии с законом и компетенцией данного органа государственной власти — законодательной и исполнительной; в-третьих, в порядке, предусмотренном для такого вида юридического акта, посредством которого правовая норма получает свое внешнее выражение; в-четвертых, была четко сформулирована, что совершенно необходимо для правильного понимания, а также соответствующей реализации содержащегося в ней правила посредством соблюдения, исполнения, использования и применения.

Итак, правовые нормы объединяются в систему, которая закрепляет не только необходимые для общества и государства правила поведения, но также основные способы реализации этих правил. Именно отсюда и начинает действовать единый метод правового регулирования, ибо материальная правовая норма российского права является его отправным пунктом.

Если говорить в общем плане, то социальное назначение единого метода правового регулирования как раз и заключается в том, чтобы обеспечить достижение того юридического результата, который предусмотрен материальной нормой российского права. При этом каждый элемент единого метода правового регулирования предназначен для получения динамического либо статического результата.

Динамический юридический результат есть не что иное, как надлежащее, обусловленное содержанием материальной нормы преобразование подвергнутых воздействию социальных связей и явлений, складывающихся в социально-правовой среде. Иначе говоря, под воздействием тех или иных элементов единого метода правового регулирования соответствующие связи и явления переводятся из одного состояния в другое, из сущего в должное или возможное. Эту важную роль «преобразователей» подлежащих правовому регулированию общественных отношений социально-правовой среды выполняют, прежде всего, такие элементы единого метода правового регулирования, как дозволение и предписание.

Но юридический результат, как известно, может быть и статическим, направленным на сохранение, стабилизацию определенных вариантов поведения тех или иных субъектов. Именно на это направлено действие материальных норм различных отраслей российского права, закрепляющих соответствующие разновидности запрета, как элемента единого метода правового регулирования. Но запрет обеспечивает достижение требуемого статического результата лишь до тех пор, пока он не нарушен. Если же запрещающая норма оказалась нарушенной, вступает в действие сложный механизм обеспечения запрета в виде установления факта правонарушения и на этом основании привлечение нарушителя к соответствующему виду юридической ответственности.

Главное, однако, заключается не в разновидностях результата, а в том, что каким бы ни был этот результат, он во всех случаях выступает как результат юридический. Следовательно, действие единого метода правового регулирования проявляется, образно говоря, между двумя связанными юридическими явлениями — материальной правовой нормой и юридическим результатом, наступление которого и предусмотрено данной нормой.

Это положение представляется принципиально важным. Дело в том, что в механизме реализации материальной правовой нормы, осуществляемой посредством прямого действия регулирующего элемента данного типа правового регулирования (дозволения, предписания, запрета), достаточно ясно обнаруживаются юридические свойства реализуемого правила и достигаемого результата. Иначе и не может быть, поскольку и правовая норма, и вызываемый ее действием результат представляют собой явления, протекающие в социально-правовой среде.

Но в таком случае нельзя не признать, что сам порядок реализации материальной нормы, имеющий своим назначением получение юридического результата и соответствующим образом к этому приспособленный, также не может быть ничем иным, кроме как юридической процедурой. Значит, действие единого метода правового регулирования в целом и каждого из его системных элементов может осуществляться только в определенном юридическом порядке, который складывается из последовательных действий, выполняемых компетентными органами государственной власти Российской Федерации и субъектов Российской Федерации.

Сказанное касается прежде всего единого метода правового регулирования в целом. Однако оно полностью справедливо применительно к реализации каждого системного элемента единого метода правового регулирования — дозволения, предписания и запрета. Поскольку же, как было показано ранее, названные элементы выступают не иначе как в тесном взаимодействии, характер которого обусловлен социальной ролью элемента, преобладающего в данной пропорции, то логически следует вывод о том, что каждому типу правового регулирования — гражданско-правовому, административно-правовому и уголовно-правовому — соответствует и юридический порядок реализации преобладающего в нем элемента единого метода правового регулирования.

Какие же признаки характеризуют названный порядок как юридический? Два из них уже были названы — это материальная правовая норма и юридический результат. Но характеристика будет неполной, если не принять во внимание еще один существенной важности признак, а именно: существование специальных юридических правил, предназначенных для того, чтобы регулировать процедуру, с помощью которой правило, сформулированное материальной нормой, реализуется способом, в ней же и указанным — посредством дозволения, предписания или запрета. Упомянутые специальные юридические правила есть не что иное, как процессуальные нормы российского права²⁶⁵.

Таким образом, налицо соотношение двух видов правовых норм -материальных и процессуальных. Оно обусловлено их принадлежностью к одной системе — российскому праву. Имея много общего с материальными, процессуальные нормы вместе с тем заметно от них отличаются. Дело в том, что если материальные отрасли права определяются в конечном счете объективными закономерностями общественного развития, то для процессуальных норм характерной является еще и их обусловленность особенностями материальных норм той отрасли права, с которой они наиболее тесно связаны и потребности которой обслуживают. Это позволяет говорить о своеобразном вторичном характере процессуальных норм, о том, что само их существование подчинено общей задаче обеспечения реализации соответствующих материальных норм российского права. Поэтому система права — это материальные и процессуальные отрасли плюс определенные группы процессуальных норм внутри ряда материальных отраслей российского права, например, государственного (конституционного), трудового, финансового и др.

В отечественной юридической литературе подобные суждения уже высказывались. Так, характеризуя гражданско-процессуальное и уголовно-процессуальное право, С.С.Алексеев рассматривает их как «надстройку» над соответствующими отраслями²⁶⁶. По мнению М.Д.Шар-городского и О.С.Иоффе, «процессуальное право является необходимым дополнением уголовного, гражданского и административного права»²⁶⁷.

С точки зрения В.М.Горшенева, «процессуальное право, призванное обслуживать потребности реализации норм материального права, является производным от последнего и имеет по отношению к нему всегда подчиненный, вспомогательный характер»²⁶⁸.

Вторичный характер процессуальных норм порождает еще одну их особенность. Она состоит в том, что, в отличие от материальных правовых норм, которые регулируют соответствующие общественные отношения, процессуальные нормы регулируют не фактические, а юридические связи, сложившиеся в социально-правовой среде. Поэтому, с моей точки зрения, предметом той или иной отрасли процессуального права являются правовые отношения, уже сложившиеся под действием соответствующей материальной нормы и закрепляемого ею элемента единого метода правового регулирования.

Итак, необходимо признать, что служебное назначение процессуальных норм состоит в обеспечении реализации материальных норм российского права с помощью надлежащего типа правового регулирования. Неизбежным следствием этого является существование определенных групп процессуальных норм, обслуживающих соответствующую отрасль материального права. Поэтому каждая отрасль материального права предполагает в качестве необходимого условия своей реализации посредством того или иного типа правового регулирования наличие известного числа норм процессуальных. При этом удельный вес, сфера и характер их взаимодействия с материальными правовыми нормами не одинаковы.

Фактически в системе российского права можно выделить две группы процессуальных норм, если иметь в виду характер обслуживаемых ими групп материальных отраслей. Первую группу составляют правила, предназначенные для того, чтобы обслуживать материальные нормы различной отраслевой принадлежности, вторую группу -процессуальные нормы, обслуживающие потребности только одной, одноименной отрасли материального права.

Наиболее существенную роль, несомненно, играют процессуальные нормы первой группы, ибо они непосредственно связаны с реализацией соответствующего типа правового регулирования. Рассмотрим данное обстоятельство более подробно.

Ранее уже отмечалось, что каждый тип правового регулирования, предназначенный для достижения предусмотренного материальной нормой юридического результата, проявляется в определенных правовых рамках, и его действие облекается в соответствующую юридическую процедуру, которая фактически выступает как разновидность процесса — гражданского, административного или уголовного. Следовательно, каждый тип правового регулирования, имея ясно выраженную юридическую окраску, зависящую от характерного для него варианта соотношения составных частей единого метода правового регулирования — дозволения, предписания и запрета, реализуется с помощью отвечающего потребностям этого типа определенного вида процесса -гражданского, административного или уголовного. Это означает также, что каждый тип правового регулирования, посредством которого претворяются в жизнь соответствующие материальные нормы, требует и соответствующей процессуальной формы, которая гарантирует необходимую процедуру получения должного или возможного юридического результата.

Возьмем, к примеру, тип правового регулирования, в котором среди составных частей единого метода правового регулирования преобладает дозволение. Он теснейшим образом связан с гражданским процессом, ибо, как известно, дозволение, в каких бы конкретных формах оно не проявлялось, — это такой способ воздействия на поведение людей в сфере социально-правовой среды, при котором те или иные субъекты получают возможность действовать в соответствии со своей волей и потребностями, однако в правовых рамках, установленных законодательством.

Дозволение, а следовательно, и соответствующий ему тип правового регулирования применяется к широкому кругу связей и явлений социально-правовой среды, распространяясь на группы общественных отношений различной отраслевой принадлежности, входящих в сферу действия ряда отраслей материального права — гражданского, семейного, трудового, административного и других. Как говорится, дозволение, — оно в любой отрасли дозволение.

Реализация этого типа правового регулирования требует установления четкого юридического порядка, который выступает как гражданский процесс. Вполне естественно, что поскольку данный тип правового регулирования охватывает различные по своему предмету группы общественных отношений, постольку и гражданский процесс обслуживает соответствующие этим группам отношений материальные отрасли российского права.

Второй тип правового регулирования, в основе которого лежит предписание, также предполагает определенную юридическую процедуру своего осуществления.

Как известно, сущность правового предписания состоит в государственно-властном установлении параметров должного поведения субъектов права и субъектов правоотношений. В силу этой особенности воздействия предписание широко применяется в сфере государственного управления. Вместе с тем необходимо учитывать, что, во-первых, предписание как способ воздействия на поведение людей в сфере социально-правовой среды применяется не только в процессе государственного управления. При помощи предписания социальные управленческие системы воздействуют и на многие другие разновидности социальных связей, складывающихся за пределами государственного управления, например, в сфере действия конституционного права и т.д. Во-вторых, если рассматривать государственное управление как область действия материального административного права, то в ней, разумеется, наряду с предписаниями и для обеспечения их используются также дозволения и запреты.

Порядок реализации предписаний как определенного способа воздействия на поведение людей в социально-правовой среде и как определенного типа правового регулирования есть не что иное, как административный процесс, несомненно представляющий собой самостоятельный вид процессуальной деятельности.

Подобно дозволению, предписание также используется весьма широко. Оно применяется к различным системным элементам предметов правового регулирования ряда отраслей российского права — административного, финансового, земельного, гражданского, трудового и др. Соответственно распространенности данного типа правового регулирования с преобладанием в нем предписания, административный процесс не замыкается в границах одноименной отрасли российского права — материального административного права, а помимо него, в соответствующих масштабах обслуживает потребности названных материальных отраслей российского права.

Здесь содержится еще один важный аргумент, порождающий возражения против «юрисдикционной» концепции административного процесса, по мнению сторонников которой, «главное содержание административного процесса должен составлять регулируемый нормами административно-процессуального права порядок применения мер административного принуждения, и прежде всего мер административного наказания за совершенные административные проступки… Всякая иная деятельность в управленческой сфере должна рассматриваться как деятельность, регулируемая нормами материального административного права»²⁶⁹.

Основной методологический изъян этой концепции состоит в том, что ее сторонники совершенно игнорируют тот первостепенной важности факт, что любой вид процесса неразрывно связан с существующим типом правового регулирования, обеспечивая необходимый порядок его реализации. Поскольку в административно-правовом типе регулирования доминирующим его элементом является предписание, что вытекает из сущности управленческой деятельности, то, следовательно, административный процесс не может быть связан только с порядком применения мер административных взысканий, ибо для сферы социальных связей и явлений, где действует административно-правовой тип регулирования, запрет выступает лишь как фактор, обеспечивающий действие главного элемента — предписания.

Как уже отмечалось, центральным элементом третьего типа правового регулирования является уголовный запрет как особое государственно-властное веление, сформулированное в материальных нормах российского уголовного права. Это веление может быть реализовано не иначе как в форме уголовно-процессуальной деятельности — строго регламентированного юридического порядка, приспособленного только к данному типу правового регулирования.

Определяя связь уголовного запрета с процессуальной формой его реализации, мы имеем в виду формулирование общей принципиальной схемы этого соотношения. Практически оно выглядит весьма сложным, приобретая широкую гамму оттенков как выражение многообразных и разносторонних связей, возникающих в процессе реализации этого типа правового регулирования.

Таким образом, процессуальные нормы, регулирующие осуществление гражданско-правового, административно-правового и уголовно-правового типа регулирования, выступают в качестве элементов системы российского права, т.е. его процессуальных отраслей.