3) Наследование в боковых линиях
Наследование в боковых линиях германскому праву было известно с самых древних времен; оно наступает или за отсутствием восходящих родственников или совместно с ними; по Эклоге боковые родственники следуют за восходящими.
Русская Правда не сохранила следов наследования боковых родственников. На этом основании некоторые из следователи делают заключение, что боковые родственники в период Правды к наследованию не допускались, что круг законных наследников исчерпывался для бояр и членов дружины детьми, а для смердовсыновьями (Неволин, III, 340 сл.). Мы Уже знаем, что одно молчание памятников не может служить основанием для выводов. Русская Правда действительно не говорит о наследовании боковых, но из других источников видно, что по народным понятиям XII в. «задница» переходит от брата к брату. Киевский князь Всеволод Ольгович, чувствуя приближение смерти, передал, с согласия киевлян, княжение свое брату Игорю. Но киевляне не долго оставались верными своему соглашению со Всеволодом. По смерти его, они отступили от Игоря и присоединились к сторонникам Изяслава. Летописец рассказывает, что послы их сказали Изяславу: «ты наш князь, поеди, a y Волгович не хочем быти аки в задницы» Ипат. 1146). Переход княжества от брата к брату представляется, в приведенном месте, сознанию киевлян переходом «по заднице», т.е. по наследству; ясно, что наследство в XII в. переходит и в боковые линии. To же следует и из духовной грамоты новгородца Климента XIII в. В конце своей духовной он делает такую оговорку: «того деля написах, зане не было у меня ни брата, ни сына», т.е.: я написал эту духовную грамоту потому, что у меня не было ни брата, ни сына отсюда надо заключить, что если бы у Климента был брат или сын, то он и не написал бы распоряжения об имуществе, так как у него был бы наследник и без завещания. Таким образом, и здесь брат рассматривается, как законный наследник.
В подтверждение своего мнения о том, что боковые родственники не призывались к наследованию, Неволин ссылается, между прочим, на статью, встречающуюся в договорах Новгорода с князьями: «А что, княже, сел твоих и владычьних и княгининых, и бояр твоих, и слуг твоих на новгородской земли, которое село зашло без кун, то без кун поидет к Новугороду, а кто купил, а тый знает своего истьца или дети его; истьца ли не будет; ни детей его, целовати ему крест, како истьца не сведаеть; взяти ему кун, колико будет дал по исправе, а земля к Новугороду». «Почему, спрашивает Неволин, ответственность здесь не возложена и на боковых родственников продавца, которые бы ему наследовали, если бы они по законам того времени могли быть его наследниками? Итак, заключает он, должно думать, что они исключались от наследства». На поставленный вопрос можно дать и другой ответ. Покупщику могло быть предоставлено право требовать своих денег с Новгорода,a не с боковых родственников, для личного его удобства. Боковых родственников, особенно в дальних степенях, не такт. легко розыскать, как детей продавца. Потом, относительно детей можно, по крайней мере, в большинстве случаев, предполагать, что они действительно наследовали имущество родителей; при отсутствии же детей, наоборот, есть основание думать, что умирающий, в большинстве случаев, распоряжался им свободнее, отказывал по частям, дальнейшим помимо ближайших, отказывал по душе, а иногда и совсем посторонним. Чтобы не ставить покупщика в крайне затруднительное положение розыскивать всех этих наследников, договоры и предоставляют ему ведаться с Новымгородом. Выражение «целовати ему крест, како истьца не сведает», кажется, именно указывает на затруднение сведать об истце, т.е. о том, кто должен возвратить деньги.
Псковская судная грамота прямо говорит о брате, сестре или ином племени умершего (86, 90) и как о его наследниках.
Итак, боковые родственники не исключались нашим древним правом от наследования без завещания. В каком порядке призывались они к наследованию, впереди восходящих, совместно с ними, или после них, об этом ничего не знаем. Но нельзя допустить, чтобы духовенство не проводило начал Эклоги. Нет никаких оснований думать, чтобы они были неприменимы к русской жизни. Наоборот, можно думать, что порядок, подобный порядку Эклоги, наблюдался у нас и до византийского влияния, как он встречается у некоторых германскихт. племен.