Согласно ст. 43 Конституции, государство улучшает условия для отдыха и укрепления здоровья трудящихся, устанавливает для рабочих и служащих рабочее время и систему отпусков. В трудовом законодательстве КНР рабочее время и система отпусков действительно урегулированы, а улучшение условий для отдыха и укрепления здоровья — задача, которая вряд ли когда-нибудь может считаться завершенной. Это типичная «материальная гарантия», за результаты которой никто ни с кого спросить не может. В ст. 44 и 45 Конституции сформулированы задачи государства, а подчас и общества в области социального обеспечения. Так, государство в соответствии с законом устанавливает порядок ухода на пенсию рабочих и служащих (только!), притом что «государство и общество обеспечивают пенсионеров». На государство возложена задача развивать социальное страхование, общественное вспомоществование и медико-санитарное обслуживание, государство и общество должны обеспечивать инвалидов из числа военнослужащих, оказывать материальную помощь семьям павших героев, предоставлять льготы семьям военнослужащих, помогать слепым, глухим, немым и другим гражданам-инвалидам в устройстве на работу, получении средств на жизнь, получении образования. Несмотря на громадное преобладание в населении Китая основного этноса хань (так себя называют китайцы), страна все же относится к числу многонациональных, тем более что подчас при относительно низком проценте в населении численность отдельных народов составляет многие миллионы людей, которые порой проживают на обширных территориях. В области межнациональных отношений, особенно в период «культурной революции», было совершено немало преступлений, связанных с насильственной китаизацией. Поэтому Конституция не могла оставить без внимания эту проблему. В ст. 4 сформулированы основные принципы национальной политики государства: — равноправие национальностей, запрещение национальной дискриминации и угнетения, действий, подрывающих сплоченность национальностей, свобода употребления и развития национального языка и письменности, сохранения и изменения нравов и обычаев; — государственная гарантия законных прав и интересов малочисленных национальностей, помощь районам их проживания в ускорении темпов экономического и культурного развития, районная автономия в районах их компактного проживания. Часть первая ст. 49 обязывает государство охранять брак, семью, материнство и детство, а часть вторая ст. 46 — обеспечивать всестороннее нравственное, умственное и физическое развитие молодежи, подростков и детей. В ст. 48 указано, что женщины пользуются равными с мужчинами правами во всех областях политической, экономической, культурной, общественной и семейной жизни, а государство охраняет права и интересы женщин, обеспечивает им равную с мужчинами плату за равный труд, воспитывает и выдвигает кадровых работников из числа женщин. В какой мере это реализуется, можно видеть хотя бы из того факта, что в руководстве страны за полвека после победы коммунистов в гражданской войне не было и нет женщин, за исключением Цзян Цин, которая выдвинулась во время «культурной революции» благодаря тому, что была супругой руководителя КНР Мао Цзэдуна. В ст. 9 (часть вторая) и 26 особое внимание уделено природоохранной деятельности государства и его деятельности по оздоровлению окружающей среды. Духовно-культурные отношения — одна из сфер, которые КПК стремится наиболее жестко контролировать, и поэтому на конституционном уровне им уделено большое внимание. Статьи 19, 20, 22, 23, 24, 26 регулируют различные аспекты духовно-культурных отношений: просвещение и образование, распространение китайского языка, развитие науки, литературы и искусства, печати, радио, телевидения, издательского дела, библиотек, музеев, домов культуры и других культурных учреждений, охрану исторических достопримечательностей, ценных памятников культуры и другого важного исторического и культурного наследия, подготовку специалистов и др. В Конституции зафиксирована широкомасштабная программа деятельности государства в этой области, причем ни о какой частной инициативе, в отличие от экономики, не упоминается. Очевидно, что сфера, находящаяся полностью в руках социалистического государства, может развиваться только как социалистическая, тем не менее в некоторых, видимо, наиболее важных, по мнению законодателя, статьях Конституции на это указывается дополнительно. Во введении к Конституции сказано, что народы всех национальностей Китая, руководимые КПК и «вооруженные марксизмом-ленинизмом, идеями Мао Цзэдуна и теорией Дэн Сяопина» (редакция 1999 г.), будут и впредь, в частности, отстаивать демократическую диктатуру народа и социалистический путь, сохранять курс на реформы и открытость. В духовно-культурной области, как видно из Конституции и тем более из практики, господствует пока что диктатура, монополия одной, хотя и противоречивой, идеологии, безапелляционным толкователем которой выступает руководство КПК. Так, в ст. 19 Конституции говорится о том, что государство развивает дело социалистического образования. Создавая учебные заведения, оно осуществляет всеобщее начальное образование, развивает среднее, профессиональное и высшее образование, дошкольное воспитание. Расширяя сеть просветительных учреждений, оно ликвидирует неграмотность, проводит политическое (в первую очередь!), общеобразовательное, научно-техническое, профессиональное обучение трудящихся, поощряет самообразование. Государство поощряет коллективные хозяйственные организации, государственные предприятия, учреждения и другие общественные силы на создание в соответствии с законом различных учебных заведений, а также обеспечивает распространение по всей стране современного литературного китайского языка (путунхуа). Очевидно, что ни о каком плюрализме образования, ни о какой академической свободе нет и речи. Согласно ст. 23 государство готовит специалистов, «служащих делу социализма», «расширяет ряды интеллигенции, создает условия для полного проявления ее роли в деле социалистической модернизации», но наиболее детально этот подход раскрыт в ст. 24, которую стоит процитировать целиком: «Государство усиливает строительство социалистической духовной культуры путем широкого распространения высоких идеалов, нравственного и культурного воспитания, воспитания в духе соблюдения дисциплины и законности, путем разработки и осуществления всевозможных правил и памяток для разных категорий населения города и деревни. Государство выступает за общественную мораль, для которой характерна любовь к Родине, народу, труду, науке, социализму, проводит в народе воспитание в духе патриотизма, коллективизма и интернационализма, коммунизма, воспитание на основе диалектического и исторического материализма, ведет борьбу против буржуазной, феодальной и прочей тлетворной идеологии». Комментировать этот текст, видимо, излишне. В таком контексте сама идея свободы мысли выглядит неуместной. Примечательна и ст. 22, согласно которой государство развивает литературу и искусство, печать, радио и телевидение, издательское дело, сеть библиотек, музеев, домов культуры и других учреждений культуры, «служащих делу народа и социализма». В ст. 47, провозгласившей, как отмечалось, свободу научно-исследовательской деятельности, литературно-художественного творчества и деятельности в других областях культуры, далее сказано: «Государство поощряет и поддерживает творческую работу граждан… отвечающую интересам народа» (курсив наш. — Авт.). Однако эту прогрессивную норму следует понимать в контексте всей Конституции и особенно норм о роли государства в духовно-культурной сфере. Критерием оценки соответствия интересам народа выступает степень соответствия линии КПК на строительство социализма.

3. Конституционно-правовое регулирование политической системы

Политическая система КНР отличается значительным своеобразием. Во-первых, в силу своего социалистического характера она включает специфические институты, типичные именно для социалистических стран (коммунистическая партия, народный фронт и др.), причем и государство, и различные формально общественные формирования функционируют и взаимодействуют под руководством КПК. Во-вторых, в КНР наблюдается специфическое переплетение формальных и неформальных институтов, при этом формальное значение отдельных институтов политической системы, в том числе и официально пропагандируемое, как правило, далеко не совпадает с реальным. Например, формально вопросы национальной безопасности входят в компетенцию специально создаваемого ВСНП государственного органа — Центрального военного совета. Известно, и в КНР это считается вполне вытекающим из особенностей социалистического государства, что на практике решениям этого органа предшествуют решения Политбюро ЦК КПК. Анализ же принятия конкретных решений позволяет синологам предположить, что политику по вопросам национальной безопасности определяет немногочисленная группа высших военных, партийных и отставных деятелей, а члены Политбюро выступают в роли консультантов этих могущественных политиков*. * См.: Swaine M. D. The Role of the Chinese Military in National Security Policymaking. PAND, 1996. P. 75. В Китае сохраняется и такая весьма своеобразная структура власти, как формально не существующий, почти никогда не собирающийся вместе, но вполне реальный «ареопаг патриархов» КПК (менее 10 человек). Большинству из них за 80, а некоторым и за 90 лет, и они не занимают государственных или партийных постов, но те, кто официально занимает руководящие посты в КПК и КНР, считаются с их мнением и советуются с ними, более того, без их согласия невозможно принятие важных политических решений в партии и государстве*. * После оставления официальных постов и до самой смерти в их число входил, например, Дэн Сяопин (см.: Галенович Ю. М. Современная расстановка в руководстве Китая // Материалы научной конференции по современному внутреннему положению КНР 1992—93 гг. Вып. 1. М., 1994. С. 18).