168 Постановление Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 15 апреля 2009 г. по делу № А57-4153/2008
Инвестиционный договор может представлять собой не только гражданско-правовой договор определенного вида, предусмотренный частью второй ГК РФ, но являться смешанным или непоименованным договором в зависимости от условий, включенных в него по воле сторон.
Между территориальным управлением Федерального агентства по управлению федеральным имуществом по Омской области и ООО «Инвестиционно-промышленная компания «Энергофинанс» был заключен договор об инвестиционной деятельности, согласно пункту 1.1 которого управление Росимущества предоставляет инвестору объект инвестирования — указанное в договоре нежилое строение, а инвестор обязуется за счет собственных средств согласно инвестиционному проекту выполнить его реконструкцию.
При разрешении спора между сторонами Арбитражный суд Омской области исходил из квалификации договора об инвестиционной деятельности как самостоятельной разновидности гражданско-правовых договоров, к которой не могут применяться положения, относящиеся к иным видам договоров, в частности к договору подряда. Однако такой вывод Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации посчитал ошибочным. Статья 8 Федерального закона от 25 февраля 1999 г. № 39-ФЗ «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений» предусматривает регулирование отношений между субъектами такой деятельности на основании договоров, заключаемых в соответствии с ГК РФ. Следовательно, договор, названный сторонами инвестиционным, может представлять собой гражданско-правовой договор определенного вида, являться смешанным или непоименованным договором (пункты 2 и 3 статьи 421 ГК РФ) в зависимости от условий, включенных в него по воле сторон. Поэтому арбитражному суду надлежало, руководствуясь правилами статьи 431 ГК РФ, дать толкование условиям заключенного между сторонами договора и на основании такого толкования решить вопрос о применимости соответствующих правовых норм о конкретных видах договоров, не ограничиваясь общими нормами об обязательствах, что им не было выполнено. На этом основании Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации передал дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд Омской области 169 .
169 Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30 октября 2007 г. № 8105/07 .
23 марта 2001 г. истец и ответчик заключили договор, который был назван ими как «договор целевого финансирования и аренды волоконно-оптической системы», согласно которому ответчик обязался осуществить целевое финансирование строительства, предоставляя истцу денежные средства на осуществление строительных и пусконаладочных работ 16-жильной волоконно-оптической линии связи (ВОЛС) на определенной в договоре трассе, а истец — осуществить указанное строительство и пусконаладочные работы ВОЛС, а также в счет возврата денежной суммы, предоставленной ответчиком, передать последнему в аренду сроком на один год оптическую кабельную систему, состоящую из 16 оптических волокон.
По мнению истца, договор являлся смешанным, содержащим элементы договора займа и договора аренды. В частности, денежные средства в рамках целевого финансирования предоставлялись на возвратной основе, а передача в аренду ВОЛС осуществлялась на возмездной основе, т.е. в счет платы за пользование ответчиком ВОЛС в течение одного года. С точки зрения ответчика, рассматриваемый договор представлял собой договор долевого инвестирования строительства. Основываясь на Федеральном законе от 25 февраля 1999 г. № 39-ФЗ «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений», ответчик полагал, что он произвел капитальные вложения в форме целевого финансирования и являлся одним из совладельцев ВОЛС.