Провозглашенные Ульпианом во втором фрагменте «lex regia» (законы императорской власти) очень скоро послужили базой для дальнейшего укрепления положения императора как основного законодателя империи. В византийскую эпоху учреждение законов императорской власти использовалось в качестве утверждения того мнения, что власть римского народа окончательно и бесповоротно передается в руки императора на основании закона. В Кодексе 1.17.7 это звучит следующим образом: «lege antiqa, quae regia nuncubatur omne ius omnisque potestas populi Romani in imperatoriam tanslata sunt potestatem» («Согласно старому закону, который назывался законом короля, право и власть всего римского народа теперь передаются в руки императорской власти».) Неограниченное право императора на исполнение им законодательных функций — особенно после того, как христианство обрело статус государственной религии — получило к тому же еще и религиозное обоснование. Однако после ряда побед, одержанных христианством, статус императора как личности, наделенной божественной волей, разумеется, должен был поколебаться. Но ничего подобного не произошло. Вместо этого на свет появилась новая мистификация, другими словами, был создан новый миф — миф, формировавший у граждан представление о некой, самим Богом ниспосланной милости, а именно представление о том, что в лице императора сам Бог послал людям владыку, личность которого являет собой одушевленный закон (lex animata). Это утверждение весьма напоминает нам одно замечание Аристотеля: «Личность властителя — суть олицетворение самого закона».