Мы, однако, ничего не знаем о том, существовала ли в ту эпоху какая-либо правовая наука, занимавшаяся систематизированием правовых норм. Да в этом и нет, как нам представляется, ничего невероятного. Сохранившиеся до наших дней отдельные правовые источники носят казуистический характер или, другими словами, в них был залозкен еди-

22

ный правовой принцип регулирования того или иного определенного конфликта, либо того или иного административного вопроса. Общая картина неравномерно, скачками развивавшейся правовой культуры Египта, достигшей к 3000 г. до н. э. высокого уровня (но которая затем на несколько тысячелетий застыла на архаичном уровне в смысле прекращения дальнейшего развития юридической техники для формирования абстрактных обобщений, аналитического дифференцирования правовых понятий и систематизации применения правовых норм), свидетельствует о том, что какого-либо принципиального различия между публичным и частным правом в Египте в эту эпоху приведено или установлено не было. Вместе с тем вполне допустимо, что, по крайней мере, к 1500 г. до н. э. уже имелись общие законы в письменной форме. Далее, мы знаем, что в этот период уже имелся богатый набор юридических документов и что правовые действия, для того чтобы они могли обладать законной силой, должны были, как правило, составляться в письменной форме. Следствием этого была привязка судебного процесса к документам. Процесс как таковой, следовательно, не давал представления о правах, существование и следствия которых могли проверяться судом до отправной точки, а только напоминал о тех процессуальных системах, которые позже развились в греческом и римском праве, т. е. юридическая защита того или иного требования (притязания) производилась только в том случае, если существовал определенный тип процесса, в дальнейшем называемый «обвинение», который подходил к данному конфликту.