Гроций тем не менее знал о такой трудности. Его аксиома о societatis appetitus человека была направлена против учения греческого философа Карнеада (III в. до н.э.), который утверждал, что люди руководствуются в своих действиях исключительно корыстью. Это было обусловлено господствовавшим тогда типичным идейно-историческим феноменом, заключавшимся в том, что убедительность рассуждения Гроция и его последователей зависела от привлекательности его формально-логических методов, которые посредством математики и геометрии закладывались в их основу.

Освобождение от схоластики и моральной теологии происходило, однако, постепенно. Быстро оно шло в сфере государственного и международного права, где теоретические концепции вместе с идеей общественного договора служили сред-