384 ‘

телей «der Voiksgeisf. Совершенно особым способом они считали себя посредниками и толкователями античной правовой цивилизации и тем самым необходимых культурных ценностей.

Тонкая ирония истории заключена в том обстоятельстве, что немецкие сторонники римского права в XIX в. из-за слабого знания истории римского права в корне неправильно судили о его заслугах. Они воспринимали в качестве сознательной (или инстинктивной) системы то, что на самом деле было гениальной аналитической казуистикой.

Между тем благодаря этому взгляду на римское право удалось его связать с примененным первоначально Вольфом эвклидовым геометрическим способом располагать правовые положения в иерархически выстроенной целостности с взаимным подчинением понятий и правовых тезисов. Этот способ расположения правовых тезисов и понятий был в принципе аналогичен примененному естествоиспытателями для классификации реальной жизни. Ка«с известно, вершины в этой научной классификации достиг Линней. При сравнении пандектного права XIX в. с системой Линнея легче понять способ действия метода пандектного права — юриспруденции понятий. (На всякий еллучай я напоминаю о том, что, согласно применяемой здесь терминологии, правовой позитивизм был теорией о свойстве права как части действительности, в то время как пандектное право было выстроенным в систему материалом главным образом из положений римского права.)