113 ECtHR, Buchholz v. Germany (759/77), 06/05/1981.

Более поздние решения о нарушениях ст. 6 при рассмотрении дела о незаконном увольнении часто сопровождаются требованиями о признании нарушения права на уважение частной жизни, гарантированное ст. 8 Конвенции. Эта тенденция легко объяснима. В большинстве стран Совета Европы решения Европейского суда являются основанием для пересмотра дел. В случае установления лишь процессуальных нарушений при рассмотрении дела о незаконном увольнении оно может быть пересмотрено с учетом замечаний Европейского суда. Но поскольку в таких случаях Суд не высказывает правовых позиций по поводу самого увольнения, то национальный суд может вынести то же решение, исправив лишь процессуальную часть. Если же заявитель указывает на то, что увольнением было нарушено его право на уважение частной жизни, Суд будет исследовать обстоятельства увольнения и проверять его на соответствие положениям Конвенции. При признании увольнения противоречащим положениям Конвенции Суд в некотором смысле обязывает национальные суды признать увольнение незаконным. Следовательно, учитывая сложившуюся практику рассмотрения споров об увольнении на основании статьи о праве на уважение частной жизни, более дальновидно, даже в случае очевидных процессуальных нарушений, указывать в заявлении на нарушение как ст. 6, так и ст. 8 Конвенции.

Интересно отметить, что наибольшей «дальновидностью» отличаются заявители-судьи. Европейский суд рассматривал несколько дел об увольнении судей по заявлениям против Украины и Турции.

3.5.2. В деле «Ozpinar против Турции» 114 увольнение судьи было признано противоречащим Европейской конвенции, поскольку данное вмешательство в право на уважение частной жизни не было соразмерно преследуемой законной цели. Заявитель была уволена за умаление чести и достоинства профессии. Дисциплинарное разбирательство установило, что она предположительно находилась в близких отношениях с адвокатом, клиенты которого, очевидно, получали в результате благоприятные решения с ее стороны, а также неоднократно опаздывала на работу и придерживалась неподходящего стиля в одежде и макияже. Информация, полученная в ходе расследования, не была сообщена заявителю. В данном решении Суд подчеркнул, что понятие частной жизни не исключает профессиональной деятельности, ограничения в этой сфере влияют на развитие отношений с другими людьми и, следовательно, на социальную сторону личности. Кроме того, было отмечено, что ст. 8 подразумевает также право на защиту репутации. При этом вмешательство в право заявительницы могло быть оправдано законной целью установления ограничений в отношении судей для сохранения их независимости и поддержания авторитета их решений. Суд отметил, что принятие решений в силу личной заинтересованности может быть основанием для увольнения судьи, но дисциплинарное расследование не аргументировало данное обвинение, делая акцент на поведении судьи вне работы. Было подчеркнуто, что заявитель была лишена процессуальных гарантий, в то время как каждому судье, уволенному по основаниям, связанным с частной или семейной жизнью, должно быть обеспечено беспристрастное слушание его дела независимым судом в состязательном процессе. На этом основании Судом было установлено нарушение ст. 8, поскольку вмешательство не было соразмерно преследуемой законной цели, а также ст. 13 в совокупности со ст. 8 в части невозможности обжаловать увольнение.