«Радикальные в своих лозунгах, они оставались рабами так называемой народной воли. Они не решались провозгласить республику, пока их не заставили, не решались издать земельного закона без Учредительного собрания, не решались ввести смертную казнь в армии и ограничить свободу соответственно требованиям исключительной обстановки. Они являлись жертвами демократической теории» (Prager Press. 1927. 2 Oct.).
В литературе политика Временного правительства, приведшая его к гибели, получила название «непредрешенчества».
Учредительное собрание.
Бывший секретарь Всевыборов М.В. Вишняк писал много лет спустя в своей до сих пор сохраняющей научное значение работе, посвященной истории Учредительного собрания, следующее: «Февральская революция 1917 г. в своем очистительном вихре сразу перенесла требование Учредительного Собрания из сфер отвлеченных и спорных вопросов на твердую почву реальности. Из мира чистых идей Учредительное собрание перешло в мир осязаемых вещей. То, о чем раньше лишь мечтали, что было лишь предметом программно-тактической дискуссии и целью борьбы, сразу стало на очередь дня как факт непререкаемый. С победой революции необходимость Учредительного собрания стала всеобщей самоочевидностью. Учредительное собрание победило все сомнения и предрассудки, не встречая ни с чьей стороны возражений. Оно стало общепризнанным, наиболее близким и дорогим для всех слоев и классов, партий и групп народа. В преданности и верности Учредительному собранию стали соревноваться даже недавние и самые ожесточенные его враги» [Вишняк. 1930. С. 65]. Это была действительная правда. Все политические силы страны, мы подчеркиваем, все, даже большевики были едины в необходимости созыва Конституанты.
Вполне естествен для юриста вопрос: что такое Учредительное собрание или Конституанта? Теория Конституанты (Учредительного собрания) восходит к временам Великой французской революции, если копать еще глубже — то ко времени появления идеи общественного договора. Это эпоха позднего Средневековья. Именно в эпоху появления такой разновидности политической литературы, как литература монархомахов, мы встречаем первую ясно выраженную идею, согласно которой власть монарха превыше власти любого лица, даже группы их, но власть всех лиц превыше власти монарха. Следовательно, во власти народа и только народа создавать, учреждать само государство и государственную власть, придавая этой власти необходимую, т.е. желаемую этим народом, форму. Теоретическая проблема, заключавшаяся в техническом способе выяснения воли всех лиц — народа, решалась также достаточно просто. Здесь использовалась старая концепция представительства, тоже восходящая к эпохе Средневековья. Средневековые юристы учили, что часть может отражать целое, следовательно, корпорация, группа лиц, соответствующим образом организуемая, может представлять интересы целого сословия. Совокупность корпораций представляет целое государство, даже олицетворяет его. Соответствующим образом обработанные отцами-«затемнителями» эпохи Просвещения эти две идеи легли в основу учения о Конституанте — представительном органе нации, созываемом при чрезвычайных обстоятельствах для выработки конституции — основного закона страны, которым определяется государственное устройство и форма правления.