Приказы особого управления.

Последняя группа приказов, ведомство которых не поддается признанной классификации, выделена нами в особую группу. Это, как правило, приказы, созданные по случаю для решения какой-то одной проблемы. Например, Панафидный (Панихидный) приказ ведал отправлением панихид (заупокойных поминальных служб) по почившим царям, царицам и их родственникам. Можно назвать еще один — приказ Немецких кормов. Но и среди таких приказов следует выделить два весьма важных — Монастырский приказ и приказ Государя Тайных дел.

Монастырский приказ, учрежденный в 1649 г., является первой организованной попыткой общего наступления государства на права и привилегии Церкви. Гроза секуляризации постепенно приближалась. Котошихин так характеризует род деятельности этого приказа: «А ведомо в том приказе всего Московского государства всякий духовный чин, митрополиты и архимандриты, и епископы, и монастыри, и попы о всяких делех и со властелинских и монастырских крестьян подати к царю» (Котошихин. 1906. С. 109 — 110).

Приказ же Государя Тайных дел был учрежден в 1658 г. и по праву может считаться предтечей в России учреждений эпохи абсолютизма. Во всяком случае известный русский юрист А.Д. Градовский первым отметил, что сущность этого приказа не имеет аналогий в учреждениях древней и средневековой России, поскольку приказ строился на началах «личного, непосредственного управления царем, т.е. думанья и вершения дел помимо Думы и бояр» [Градовский. 1866. С. 22]. Нельзя не отметить влияния самой личности царя Алексея Михайловича на появление абсолютистских тенденций в стране. В науке утвердилось мнение о царе как о «тишайшем», однако размах его дел, его устремлений говорили как раз об обратном. Именно в его письмах и грамотах проявляется стиль Иоанна Грозного. Алексей Михайлович обращается с именитым боярством весьма круто, нередко в его грамотах встречаются такие обороты и выражения, обращенные к адресатам: «и ты, дурак, худой воеводишка»; «и то ты, дурак, злодей окаянный, к нам не писывал»; «и ты, враг, злодей окаянный, страдник, к нам не писывал». Не хватает только излюбленных эпитетов Иоанна типа: «бес», «батожник», «псово лаяние», «злобесовский», «кала смердяй», «яд аспидный» и т.п. В грамотах царя Алексея уже чувствовался бешеный темперамент его сына — Петра Великого, когда царь требует от своих неповоротливых подданных бросить свои дела и мчаться по его приказу, «не замотав ни часу». Естественно поэтому для такого царя стремление сделать так, чтобы «его царская мысль и его дела исполнялись по его хотению, а бояре б и думные люди о том, ни чего не ведали» (Котошихин. 1906. С. 85). Характерно и то, что подьячие и дьяки этого приказа занимались настоящей слежкой за высшими должностными лицами государства.

С приказом Тайных дел связана была особая категория дьяков, так называемых дьяков в государевом имени. Данный дьяк имел право подписывать за царя указы. Именно его, а не царская подпись стояла под указом. Причем не стоит понимать так, что указ создавал сам дьяк, отнюдь нет, он просто оформлял таким образом частную волю царя. Как правило, это были устные распоряжения царя, которые дьяк в государевом имени облекал в письменную форму.