Судные мужи.

Первое упоминание о них восходит еще к временам Русской Правды, например, суд извода или суд 12 мужей. Однако если в это время они представляли собой особую инстанцию, что-то вроде большого жюри, то в московский период судные мужи представляют собой вспомогательный состав суда. Наиболее близкая им аналогия из западного права — суд шеффенов. Особенно характерна при этом роль так называемых целовальников (соцких). Целовальники суть род соприсяжников, они целовали крест на свою должность (отсюда и такое их название). Лучшие люди в данном случае — менее формальная инстанция. Но, несомненно, корень их лежит в обычае и обычном праве. Известно, например, что в Пскове в 1510 г. было 24 таких целовальника. Они были специально выбраны населением для сидения на суде «правды стеречь», как тогда говорили. Василий III в 1533 г. позволил Новгороду избрать 48 целовальников. Известно также, что были целовальники в 1532 г. на Двине.

Общая компетенция судных мужей была следующей. Во-первых, они обеспечивали гласность суда; во-вторых, являлись свидетелями процесса. В этом пункте роль целовальников практически полностью совпадает с ролью шеффенов, которые, как и целовальники, при устном течении процесса выполняли функции протоколистов. В-третьих, они обязаны были правду «стеречь», «всякого дела беречи правду по крестному целованию без всякой хитрости». Последнее значило, что целовальники следили за правильностью хода дела, наблюдали за соблюдением законного интереса сторон. В-четвертых, не подлежит сомнению роль целовальников (судных мужей) в качестве живых носителей права, знатоков местного обычая, за разъяснением которого наместник или волостелей волей-неволей должны были к ним обращаться. Сами они его, естественно, не знали. Следовательно, местный обычай является одним из главных источников судебных решений наместников и волостелей. В последующем при развитии письменной формы процесса (уже во времена Второго судебника — ст. 28) составлялись письменные сборники местного обычного права. Во всяком случае В.Н. Татищев держал в руках один из таких сборников местного обычного права Рязанской земли времен Василия III. В общем и целом судные мужи производили «обыск во всех пунктах дела, в которых судья сомневается; им наместничьи и волостелины люди являют людей, отдаваемых на поруки» [Дмитриев. 1859. С. 460].

Вспомогательный состав судов.

Эта часть судебных учреждений также имеет много общего с прошлым. В Московскую эпоху мы встречаем тех же тиунов (ст. ст. 37, 41 Первого; ст. ст. 26, 62 Второго судебников), что и в предыдущей эпохе. Судят они суд и как тиуны великого князя, в этом случае предел их юрисдикции ограничивается территорией Московского и Новгородского уездов, и как тиуны наместников и волостелей. В последнем случае они судят в том округе, где сидит их «патрон». Компетенция суда тиунов весьма ограничена. Им запрещено ведать отпускные и правые грамоты холопам и беглым; они не дают полных и докладных грамот.