Легальное определение границы появляется только в Положении 1960 г., акт 1927 г. только употреблял сам термин, не давая ему определения. Итак, согласно ст. 1 Пол. 1960. государственная граница представляла собой «линию, определяющую пределы сухопутной и водной территории Союза ССР. Вертикальная поверхность, проходящая по этой линии, является границей воздушного пространства Союза ССР». Данное определение, несомненно, реципированное из действовавшего на тот момент международного права, говорило о постепенной адаптации власти к реалиям мирового сообщества. Также в этом Положении мы впервые встречаем определения внутренних вод, исторических вод, территориального моря — словом, то, что уже было кодифицировано к 1958 г. в виде соответствующих конвенций ООН по морскому праву. Также о влиянии международного права на советское в этом вопросе говорит и новая редакция определения порядка отсчета ширины территориального моря (ст. 3 Положения 1960 г. (Вед. ВС СССР. 1971. № 24. Ст. 254)). Закон 1982 г. может быть рассмотрен как акт, вносивший во многом только редакционные правки, хотя и существенные, в прежний нормативный материал. Например, в ст. 1 этот Закон упоминал недра, на которые также распространялся режим государственной границы.

В общем и целом относительно ширины территориального моря внутреннее право исходило из нормы, установленной еще в 1909 г. Государственной Думой Российской империи, — 12 морских миль. Большевики были последовательны и уже в 1918 г. они подтвердили это положение (СУ РСФСР. 1918. № 44. Ст. 539). В 1921 г. совместным Постановлением ЦИК и СНК СССР эта норма была повторена. С реализацией этого положения связан известный инцидент с так называемым ультиматумом Керзона. Великобритания, как в 1910 г., так и в 1923 г., когда Советское правительство возобновило старую практику, заявило о непризнании такой ширины территориального моря, настаивая на обычной норме в три морские мили. Конфликт касался района Белого моря. Только рост военного могущества СССР заставил сопредельные с ним страны уважать советскую точку зрения.

Единственный вопрос, который долго оставался нерешенным, касался так называемого права мирного прохода иностранных военных судов через территориальные воды СССР. Возможность осуществления такого права СССР признавал всегда, например ст. 24 Пол. 1927. Однако с самого начала СССР настаивал на разрешительном порядке такого прохода. Впрочем, многие страны придерживались такой же практики. Однако международное морское право с 1958 г. пошло по пути установления уведомительного порядка на право осуществления мирного прохода через территориальное море.

Данный конфликт правовых порядков особенно обострился после 1983 г., когда военные корабли ВМС США зачастили в советские территориальные воды с «мирным» проходом. Особую остроту эти инциденты приобрели в 1986 г. и 1988 г., когда корабли советского ВМФ вынуждены были буквально таранить боевые корабли американцев и выталкивать их из советских территориальных вод. Вопрос был улажен в 1989 г. в духе так называемого нового мышления. В этот год СССР и США обменялись письмами по поводу однообразного толкования понятия права мирного прохода, что фактически означало очередное дипломатическое поражение СССР. Слабым утешением звучало обещание США не иметь больше намерений заходить в территориальное море СССР в Черном море.