Договор займа (mutuum) относится к числу одних из древнейших видов обязательственных отношений. Он довольно подробно регулировался уже «Русской Правдой», где мы можем встретить понятие законного, т.е. ограниченного законодателем, процента по займу (ст. ст. 48, 66 и 69 РП Кар. сп.). Процент, впрочем, был непомерно высок, причину чему ищут в крайне рисковом характере самого обязательства (см. выше). Отметим также, что невозможность для должника выполнить свое обязательство по нему вело к обращению взыскания на его личность. Неисправного должника продавали в рабство (ст. ст. 68 и 69, где указан случай злостного банкротства купца). Для остального населения вполне могла возникнуть подобная перспектива, особенно когда должника принуждали к отработке долга личным трудом. В этом смысл термина «вдача» «Русской Правды». Впрочем, статья, в которой этот термин встречается, нередко толкуется в том смысле, что в ней речь идет о закупах.
В Московский период неисправный должник ставился на «правеж». Правеж представлял собой менее варварскую форму взыскания долга, хотя, конечно, мало приемлемую с точки зрения сегодняшнего дня. По общему смыслу законодательства под правежом понималось описывание всего имущества должника в пользу кредитора. С целью выяснения судьбы возможно утаенного имущества должника при этом подвергали телесным наказаниям, вынуждая таким образом платить. В Имперский период правеж заменяют принудительными работами впредь до искупления долга:
«Которые люди по подрядам и откупам, и по верным таможенным и питейным и всяким сборам… во всяких положенных государственных сборах на определенные им сроки в платежах не исправились, и в том ныне в губерниях и канцеляриях на правеже держатся… впредь как самих, так и порутчиков их, а буде сами должники померли, после их жен их и детей на правеже не держать, а отсылать их из губернии… и отдавать в Адмиралтейство. А во Адмиралтействе определять годных в галерную работу, а старых и малолетних мужеского пола в другую работу, а жен в прядильный дом. За ту работу зачитать им тех долговых денег на месяц по рублю человеку. Во время той работы давать корм равно с каторжными» (Ук. 1718 г.).
Правда, следует указать, что столь строгое наказание следовало за неисполнение обязательств по договорам с казной.
Несколько позднее ситуация проясняется, поскольку в России вводится долговая тюрьма для неисправных должников. До 1857 г. неисправный должник содержался в тюрьме столь долго, сколько хотел сам кредитор. Арестант содержался за его счет, таким образом, была вероятность не просто сгноить должника в тюрьме, но еще и уморить его голодом. После 1857 г. «личное задержание» (так теперь именовался по закону этот институт) не могло длиться более пяти лет. Конкретные его сроки зависели от суммы просроченного долга. Так, долг от 100 руб. до 2 тыс. руб. вел к задержанию сроком на шесть месяцев, от 2 тыс. до 10 тыс. — на год и т.д. Задержание не применялось в отношении чиновников и еще целой группы лиц (Уст. гр. Суд. 1864. С. Ст. 1223 и 1227). После полной отмены в 1879 г. задержание сохранялось в отношении взысканий по просроченным векселям, но только в качестве предварительной меры (ст. ст. 654 и 655 Уст. торг., ч. 2 т. XI Св. зак.). Тем не менее до 1917 г. неисправный должник считался официально опороченным (perso№ae i№famia) и был лишен некоторых видов правоспособности: не мог быть опекуном, поручителем, присяжным заседателем, не имел права поступать на государственную службу и т.п.