В Имперский период в равной мере активно применяется административная высылка в отдаленные местности европейской России. Эта санкция применялась чаще всего против политических преступников. Изгнание было также известно русскому уголовному праву периода Империи, но оно являлось мерой, применимой post factum. Изгнанными считались лица, добровольно перешедшие на иностранную государственную службу и потому находящиеся за границей, а также лица, перешедшие в подданство иностранного государства (ст. 325 Ул. о нак. 1845 г.). Считались изгнанниками и так называемые невозвращенцы: лица, «отлучившиеся от Отечества и дерзнувшие не явиться в оное обратно по вызову Правительства» (ст. 326. Там же).

Советская эпоха в полной мере сохранила эти виды наказания в советском уголовном праве. Причем особый расцвет их приходится на период до принятия первого советского УК. Так, Начала 1919 г. формально не упоминали ни о ссылке, ни о высылке осужденных, но они воскресили древнейшую форму изгнания: объявление вне закона (п. «о» ст. 25). При этом была добавлена особая квалификация — «объявление врагом революции или народа» (п. «л» ст. 25). Подробности данной меры наказания законодательство долго не раскрывало, хотя фактов высылки политических противников прежде всего, с которыми неудобно было расправиться, например, просто расстреляв, было множество. Скандальную известность, например, обрела высылка отца анархизма — князя Кропотника — из Москвы в Дмитров. Князюшка был настолько наивен, что полагал, будто революция, о которой он так страстно мечтал, привела Россию к свободе. В ссылке этот тридцать третий в прямом поколении потомок Рюрика был поставлен в настолько пещерные бытовые условия, что тихо скончался в самом начале 1921 г.!

Первый акт, который утверждает высылку как легитимную меру наказания, издается в 1922 г. Декрет ВЦИК об административной высылке (СУ РСФСР. 1922. № 51). Высылка применялась к лицам, причастным к контрреволюционным преступлениям, и представляла собой высылку за границу или в отдаленные местности РСФСР (ст. 1 Декрета). В этой связи нельзя не указать на историю с высылкой летом 1922 г. большой группы русской интеллигенции. Высылались и политические противники большевизма. Известное письмо от 16 июня 1922 г. Ленина пестрит оборотами следующего рода: «Решительно искоренить всех энесов? Пошехонова, Мякотина, Горнфельда? Петрищева и др.? По-моему, всех выслать. Вреднее всякого эсера, ибо ловчее»; «комиссия под надзором Манцева, Лиссинга и др. должна представить списки и надо бы несколько сот подобных господ выслать за границу безжалостно. Очистим Россию надолго»; «Озеров и все сотрудники «Экономиста» — враги самые беспощадные. Всех их — вон из России» [Ленин. 1999. С. 545]. Как видно, у большевиков иных аргументов в споре со своими идеологическими оппонентами просто не было. В 1923 г. выходит Инструкция НКВД «О применении административной высылки» (СУ РСФСР. 1923. № 8). Из акта явствовало, что «административная высылка применяется к лицам, пребывание коих в данной местности (и в пределах РСФСР) представляется по их деятельности, прошлому, связи с преступной средой с точки зрения охраны революционного порядка опасным» (ст. 1). Формулировка последней части процитированной статьи позволяет сделать вывод, что высылку стали практиковать и в отношении уголовников. Со временем внешняя высылка полностью замещается внутренней, поскольку Советская власть очень скоро поняла всю невыгодность для нее отпуска своих врагов за границу. Однако квалификация «удаление из пределов» сохранена была в Основах 1924 г. (п. п. «е» и «ж» ст. 13).