Таким образом, новая мера воздействия на должника призвана достичь скорейшего и полного исполнения судебных решений и актов иных органов и должностных лиц. Хотя практика применения ограничения специального права должника еще не сформировалась, на основании анализа самой правовой нормы можно прийти к выводу, что при внедрении второй меры косвенного воздействия законодатель принял во внимание как зарубежный опыт, так и опыт применения временного ограничения права на выезд из России и предложил более удовлетворительный механизм, установив ограниченные категории требований и случаи, исключающие наложение запрета на пользование специальным правом. Исходя из этого можно полагать, что введение новой меры косвенного принуждения не приведет к нарушению прав должников и баланса интересов сторон исполнительного производства. Однако можно предположить, что более удачная формулировка нормы закона поможет избежать общественного резонанса и широкой критики рассматриваемой новеллы закона.

2. Изъятие лицензий на определенные виды деятельности.

Как указывалось ранее, помимо ограничения права на управление транспортным средством в зарубежных странах также достаточно широко применяется такая мера косвенного принуждения, как изъятие у должника лицензий на занятие определенными видами деятельности. В России такое ограничение не предусмотрено, однако следует признать, что оно обладает высоким потенциалом в эффективной борьбе с уклоняющимися от исполнения предписанных требований должниками, поэтому представляется возможным предложить его внедрение в систему российского исполнительного производства в качестве развития института ограничения специальных прав должника.

Во избежание необоснованного вторжения в сферу личных свобод должника и нарушения его прав, а также в целях обеспечения грамотного и эффективного применения данной меры необходимо разработать оптимальный порядок ее установления, учитывая прежде всего следующие факторы. Во-первых, первостепенной и наиболее сложной задачей при использовании рассматриваемого ограничения является определение перечня видов деятельности, лицензии на занятие которыми предполагается изымать. Во-вторых, необходимо установить круг обстоятельств, исключающих применение данной меры, а также категории требований, за неисполнение которых должник будет ограничен в использовании той или иной лицензии. И в-третьих, следует разработать сам порядок изъятия судебным приставом-исполнителем соответствующего разрешения.

Что касается определения видов лицензий, изъятие которых является допустимым в рамках процедуры принудительного исполнения судебных решений и иных юрисдикционных актов, то прежде всего следует обратить внимание на опыт зарубежных правопорядков. Как отмечалось ранее, в некоторых государствах активно используются ограничения права на охоту и рыболовство. Кроме того, подобная инициатива существует и в России, о чем свидетельствует ее закрепление в Государственной программе «Юстиция», утвержденной распоряжением № 517-р. Допустимость ограничения права должника на добычу охотничьих и водных биологических ресурсов обусловлена тем, что подобного рода категория прав не представляет столь высокой ценности, как, например, свобода передвижения, и в этом смысле не вступает в конфликт с принципом соразмерности и поиском баланса интересов сторон исполнительного производства, что, безусловно, является преимуществом подобных ограничений. Вместе с тем относительная невостребованность в реализации прав на охоту и рыболовство ставит вопрос о том, насколько в таком случае необходимы данные ограничения, если заранее известно о том, что их применение не достигнет столь высоких результатов, как установление в отношении должников ограничения права на выезд или права на управление транспортным средством. Для разрешения данного противоречия следует обратиться ко всем видам деятельности, нуждающимся в лицензировании, и подвергнуть их краткому анализу на предмет возможности установления ограничений в рамках исполнительного производства.