2.3. Применение мер косвенного принуждения в отношении

ограниченного круга требований

Прежде всего следует отметить, что последующие два подхода не содержат в себе ни разграничения случаев применения мер косвенного принуждения на основании поведения должников, ни последовательности установления ограничений личного и имущественного характера и, следовательно, представляют собой более широкую по сравнению с изложенными выше концепциями область применения института косвенного воздействия. Предлагаемые далее механизмы предполагают единовременное установление личных ограничений и мер принудительного исполнения, однако не ведут к их отождествлению и взаимозаменяемости, поскольку, они, во-первых, отражают специфические черты мер косвенного принуждения, во-вторых, снижают усмотрение судебного пристава-исполнителя при выборе той или иной меры воздействия в конкретной ситуации, в-третьих, создают определенные границы вторжения в сферу личных прав и свобод должника.

Одной из таких концепций применения в отношении должника мер косвенного принуждения может стать установление исчерпывающего перечня требований, при неисполнении которых должник ограничивается в личных правах (например, при неисполнении алиментных обязательств или уклонении от возмещения вреда, причиненного преступлением), иными словами, в отношении требований, неисполнение которых представляет собой наибольший социальный ущерб. Такой подход заключает в себе еще одну иерархию, в основу которой положена не сама по себе дифференциация прав, на которые оказывается воздействие, а весомость требований, подлежащих принудительному исполнению. В случае неисполнения предписаний незначительного характера, в соответствии с данным порядком применения мер косвенного принуждения, недопустимо ограничивать личные права должника, поскольку это не отвечает требованию соразмерности и нарушает баланс интересов сторон исполнительного производства.

Существенным аргументом против такой позиции может быть оценка того, какой процент составляет каждый из видов требований, подлежащих принудительному исполнению. В результате может оказаться, что налоговые требования или штрафы, ввиду признания их незначительными по сравнению с другими, не будут эффективно исполняться вследствие недопустимости использования косвенного принуждения, составляя при этом весомую часть совокупности всех исполнительных производств, что в целом может привести к снижению общих показателей исполнения юрисдикционных актов.

Кроме того, затруднительным представляется поиск критерия дифференциации требований на весомые и незначительные, поскольку данный вопрос имеет весьма оценочный характер. Конечно, исполнение требований о взыскании алиментов на содержание несовершеннолетних детей имеет особое значение, поскольку в данном случае речь идет о нарушении прав ребенка, который нуждается в усиленной государственной защите. Вместе с тем существует также и критерий субъективной значимости, когда неисполнение того или иного предписания должником может иметь для взыскателя принципиальное значение, относиться к вопросам жизненно важным, но при этом в силу объективного критерия данный вид требования может быть обойден вниманием законодателя ввиду его незначительности.

Наконец, уклонение от исполнения любых предписаний само по себе является основанием применения государственного принуждения в отношении должника, поскольку неисполнение требований в срок, установленный для добровольного исполнения, представляет собой избегание или отказ от выполнения предписанных обязательств, что создает преграды для поддержания правопорядка и благополучного правового климата в государстве. Поэтому в данном случае следует допустить возможность воздействия на личные права должника при принудительном исполнении любой категории требований.