Важным правовым последствием принятия решения третейского суда по существу спора является свойство «исключительности», т.е. недопустимости рассмотрения государственным судом уже рассмотренного третейским судом дела по тождественному иску.

Неоднозначное правовое регулирование вопроса вступления решения третейского суда в законную силу неоднократно являлось причиной ограничительного толкования судами и некоторыми учеными сферы действия решения третейского суда 1 . В соответствии со ст. 41 Закона об арбитраже арбитражное решение признается обязательным и подлежит немедленному исполнению сторонами, если в нем не установлен иной срок исполнения. При подаче стороной в компетентный суд заявления в письменной форме арбитражное решение принудительно приводится в исполнение путем выдачи исполнительного листа в соответствии Законом об арбитраже и положениями процессуального законодательства РФ.

 

1 Пятков Д.В., Холоденко Ю.В. О третейских судах и принимаемых ими решениях: проблемы правового регулирования // Вестник ФАС Западно-Сибирского округа. 2006. № 3.

Таким образом, решение третейского суда вступает в законную силу с момента его принятия, а именно в день, когда оно было подписано третейскими судьями, входящими в состав третейского суда. Именно с момента принятия решение третейского суда становится обязательным, у сторон по общему правилу возникает обязанность немедленно его исполнить, вступает в силу запрет на подачу и принятие к производству тождественных исков в государственных судах.

При всех указанных достоинствах образования третейских судов, в частности постоянно действующих, большое количество споров вызывает вопрос беспристрастности третейского суда. Применительно к указанной проблеме интересна позиция Верховного Суда в отношении постоянно действующих третейских судов, которые создаются одним из контрагентов (или аффилированным с ним лицом) по гражданско-правовому договору. В данном случае, по мнению Верховного Суда РФ, изложенному в Определении от 7 октября 2014 г. по делу № 308-ЭС14-177, А63-1982/2013, «третейское соглашение не обеспечивает соблюдение принципов законности, независимости и беспристрастности, поскольку создание и финансирование третейского суда с одновременной возможностью рассмотрения споров, вытекающих из этого договора, в таком третейском суде свидетельствуют о нарушении гарантии объективной беспристрастности суда и, как следствие, справедливости рассмотрения спора в виде нарушения равноправия и автономии воли спорящих сторон».

Конституционный Суд РФ, в свою очередь, в п. 3.1 Постановления от 18 ноября 2014 г. № 30-П, упоминая о том, что независимость третейского судьи от сторон рассматриваемого спора подразумевает отсутствие трудовых, гражданско-правовых и иных правоотношений, а беспристрастность обеспечивается законодательным закреплением ряда специальных требований, которые предъявляются к третейским судьям, также запретом учредителям данного третейского суда вмешиваться в его деятельность по рассмотрению спора и в принятие решения, обращает внимание на то, что необходимо установить субъективную и объективную стороны нарушения принципа беспристрастности, при рассмотрении конкретного спора, именно составом третейского суда, что не исключает учет в этих целях его организационно-правовых связей со сторонами спора.